Добровольцы России Концентрация российских войск у границ Украины и прямые угрозы президента России полномасштабным конфликтом в случае решения официального Киева вступить в НАТО привели к серьёзным опасениям касательно того, сколько человек могли бы стать жертвами возможной войны.
Газета The New York Times на уходящей неделе опубликовала данные о том, что в случае российского вторжения жертвами конфликта могли бы стать до 50 тысяч человек, что более чем втрое превышает нынешнее число убитых на востоке Украины за семь лет противостояния. Эти данные были обнародованы во время встречи высокопоставленных представителей оборонных ведомств США (среди них был министр обороны Ллойд Джеймс Остин III, директор национальной разведки Эврил Хэйнс, госсекретарь Энтони Блинкен и генерал армии Марк Милли) с членами Палаты представителей. По их данным, в случае российского вторжения потенциально жертвами конфликта могли бы стать от 25 до 50 тысяч гражданских лиц, от 5 до 25 тысяч военнослужащих украинской армии и от 3 до 10 тысяч военнослужащих российской армии. Вторжение может также стать причиной появления более чем миллиона беженцев, многие из которых, вероятнее всего, убегут от войны в Польшу (по оценке оборонных ведомств США, беженцев может быть до пяти миллионов).
Эти цифры, если прибавить их к обнародованным спискам убитых, которые были составлены украинской общественной организацией “Мирный берег”, можно сравнить с числом погибших в двух чеченских войнах.
“Мирный берег” на протяжении семи лет войны на востоке Украины собирает данные об убитых в Донбассе мирных гражданах, в том числе детях, военных украинской армии, членах подконтрольных России формирований “ДНР” и “ЛНР”. В “Книге памяти” этой организации – 13 910 убитых.
Инициатором ее появления является Геннадий Щербак – переселенец из Луганска, переехавший в июне 2014 года в Луцк вместе со своей семьей. В это время он и начал собирать информацию о погибших и пропавших без вести на востоке Украины. Импульсом для начала этой работы стала просьба родственников украинского военного, отправившегося воевать в Донбасс, разыскать его. Они надеялись, что связь с Луганском Геннадия Щербака поможет в этом. Впоследствии оказалось, что человек, которого они искали, погиб в боях за Иловайск.
Геннадий Щербак с женой и пятью дочерями
Военнослужащие вооруженных сил Украины – сегодня вторая по численности группа убитых в Донбассе (5238 человек). Больше убитых регистрируют со стороны “ДНР” и “ЛНР” (5537). Далее речь идет о 3135 мирных жителях и к ним добавляют отдельной группой 200 погибших детей. Эти цифры отличаются от тех, которые регулярно публикует правительство Украины (по данными Минобороны Украины, в конце прошлого года погибли 4488 военнослужащих, по данным омбудсмена Украины, с начала конфликта погибли 158 детей). Геннадий Щербак объясняет разницу в цифрах тем, что “Мирный берег” оценивает официальные данные как заниженные, а также засчитывает пропавших без вести (это делают не все, кто оценивает число погибших, хотя Минобороны Украины в свои списки пропавших без вести включает). “Мирный берег” работает с родными этих людей, которые годами живут в неведении о том, живы ли их близкие.
Милиа Ван Де Мортел, погибшая в результате удара по Боингу “Малайзийских авиалиний” в возрасте 12 лет
На сайте “Книги памяти” о жертвах собрана подробная информация: фотография, обстоятельства и место гибели. Есть здесь и карта, на которой отмечены города, в которых жили погибшие. В основном речь идет о гражданах Украины, и они родом из всех регионов страны, вне зависимости от того, идет ли речь о восточных областях, западных, или Крыме. В списки включены также пассажиры Boeing 777 “Малайзийских авиалиний”, сбитого 17 июля 2014 года над селом Грабово подконтрольными России силами Донбасса, а также те, кто был убит из-за вооруженных действий обеих сторон конфликта. При этом в базе данных 1012 человек – граждане России. На опубликованной на сайте карте можно найти и российские города, откуда были родом погибшие в Донбассе россияне.
– Информацию об этих людях мы собирали из открытых источников. В социальных сетях и так далее. Среди этих людей почти нет тех, кого можно было бы отнести к гражданскому населению. Вы сами знаете, что были среди погибших небольшое количество журналистов, граждан России. Большой процент убитых россиян – это якобы добровольцы, которых набирали в России и переправляли сюда. Есть и люди из регулярных войск, которых задерживали с документами, есть те, кто попал в плен, и на сегодняшний день все они переданы Российской Федерации. Но вообще свидетельств участия России много. Например, рассказы тех, кто был в плену. Во-первых, это допросы, которые велись гражданами России, представителями спецслужб. Мы зафиксировали их достаточно много, и не только мы, но и военная прокуратура Украины, и наши спецслужбы. Очень много свидетельств, которые касаются присутствия российского оружия, техники, имеющейся на вооружении у Российской Федерации.
– На сайте “Книги памяти” говорится, что “основная мотивация нашей работы – это обеспечение наказания за противоправные действия в отношении прав и свобод человека”. В том числе вы пишете: “Мы собрали доказательства серьезных нарушений международного гуманитарного и криминального права”. Что конкретно имеется в виду под этими словами?
– Это касается отчета, который мы подготовили, по внесудебным казням, казням в плену и т. В нем мы собрали более сотни конкретных кейсов, конкретных случаев. Речь идет о внесудебных казнях, совершенных на той стороне.
– Не могли бы вы рассказать подробнее об этих случаях.
– Расследовали ли вы обстоятельства этой внесудебной казни?
– На сайте организации “Мирный берег” говорится, что цель сбора этой информации – ее использование в будущем, для международного суда по военным преступлениям, совершенным в Донбассе. Прошло уже более семи лет с момента начала конфликта, вы все еще надеетесь, что виновные будут наказаны?
– Я знаю точно, что военные преступления, согласно римскому статуту Международного уголовного суда, не имеют срока давности, поэтому в любом случае я верю, что рано или поздно зло будет наказано. И не важно, какая из сторон конфликта его совершила. Но в то же время я думаю, что это не произойдет в ближайшее время. Для начала война должна прекратиться, а потом уже начнется расследование.
– Помимо внесудебных казней, какие еще преступления вы фиксируете?
– Много случаев мародерства, обстрелов гражданского населения, обстрелов инфраструктуры.
– В отличие от других общественных организаций, которые занимаются поиском пропавших без вести, часть вашей работы – это работа с родственниками этих людей. Обращались ли к вам не только граждане Украины, но и граждане России?
– Да, были и такие случае. Гражданские к нам обращались, да.
– Вы не могли бы рассказать подробнее?
Свидетельство о смерти погибшего в Донецкой области гражданина России из базы данных организации “Мирный берег”
– Один из таких случаев относится к самому началу конфликта, когда остановили грузовик, перевозивший кирпич, а за рулем был россиянин. Его мать (по ее версии, грузовик остановили члены батальона “Айдар”, но это подтвердить мы не можем) потом разыскивала сына и в России, и в Украине – не знала, что с ним, так как у него якобы забрали машину и с тех пор больше о нем ничего не слышали. А потом в плену оказался человек, у которого были документы этого без вести пропавшего. Есть и видео его допроса. У него были документы этого гражданского, который пропал без вести.
– Сколько пропавших без вести в вашей базе данных?
– За всё время войны более семи тысяч человек обращались в правоохранительные органы или к нам, а также в другие организации о пропаже своих родственников. Часть из них оказались живы, часть, к сожалению, были погибшие, которых находили после того, как были сделаны анализы ДНК. На сегодняшний день по итогам нашей работы о судьбе около 800 человек не знают ни родственники, ни мы не знаем. Мы продолжаем работать с семьями без вести пропавших, но на данный момент наша работа в большей степени сводится к тому, чтобы защищать права семей без вести пропавших, а не заниматься поиском.
– В каких обстоятельствах эти люди оказались без вести пропавшими? Они были мирными жителями на этих территориях или речь идет о военных? Если о тех и других?
– На сегодняшний день военных из этого количества – около 60 человек, все остальные гражданские. Обстоятельства самые разные. Есть люди, которых забирали прямо из дома, и уже несколько лет нет никаких следов. Есть военные, которые пропадали – либо их брали в плен, либо до сих пор не появились анализы ДНК, которые подтверждали бы гибель этих людей. То есть следов вообще никаких.
Раньше мы занимались их поиском, опрашивали людей, которые побывали в плену, чтобы получить какую-то информацию о тех, кто пропал без вести.
Этим возвращавшимся из плена мы в том числе помогали, оказывали им юридическую поддержку, например. Проблема в том, что некоторые из тех, кто вернулся из плена, имели долги перед банками, имущественные вопросы. Сегодня многие из них говорят, что плен и пытки для них был первый круг ада, но за ним последовали те проблемы, которые связаны с государственной поддержкой. С семьями без вести пропавших та же история. Очень тяжело получить льготы или помощь. Это постоянная борьба с государственными структурами.
– Вы говорите, что опрашивали пленных. Удалось ли благодаря этим интервью или, может быть, какой-то другой работе найти людей, которые были в вашем списке?
– Да, было небольшое количество людей, которые считались пропавшими без вести, но вернувшиеся из плена подтверждали, что эти люди находятся там. У них не было возможности обращаться к семьям, и о них никто ничего не знал. Были случаи, когда та сторона отказывалась предоставлять информацию, говорили “у нас нет этих людей”. И только после скрупулезного изучения удавалось включать в списки на обмен и этих людей. И они были освобождены после этого.
По словам Геннадия Щербака, большинство тех, кто считается пропавшим без вести, организация “Мирный берег” регистрировала в первые два года вооруженного конфликта на востоке Украины. Так же, как и гибель мирного населения. Тем не менее и сейчас мирные жители регионов, охваченных вооруженными действиями, продолжают гибнуть. В основном это происходит из-за мин и растяжек, оставшихся с тех времен, когда еще не существовала линия соприкосновения. В последнем докладе ООН, посвященном правам человека в Украине, говорится, что мирное население продолжает гибнуть в Донбассе не только в результате боевых действий. “Управление верховного комиссара ООН по правам человека обеспокоено большим числом жертв среди гражданского населения, в частности гибелью детей, пострадавших от взрывов мин. За отчетный период в результате взрывов погибли 8 человек и ранены 28 человек”, – подчеркнула председатель Мониторинговой миссии ООН по правам человека в Украине Матильда Богнер при презентации доклада.
По словам Геннадия Щербака, смерть не разделяет умерших ни по географическому принципу, ни по гражданству, ни по тому, какую из сторон конфликта они выбирают. Для Щербака все эти люди – одинаковы, их жизнь оборвалась из-за войны:
– Когда мы создавали “Книгу памяти”, мы хотели сделать упор на потерю человека, на ценность потерянной жизни – для семьи, для страны, для мира. Ведь и с одной стороны конфликта, и с другой – люди. Не “сепары”, не “укропы”, а люди. Поэтому мы старались опубликовать их фотографии в гражданской одежде, а не в военной. Когда мы просматривали истории жизни этих людей, мы обнаруживали, что среди них есть и чемпионы в разных видах спорта, таких погибло немало – почти 60 человек (среди них, например, трехкратный чемпион Европы по пауэрлифтингу Тимур Юлдашев). Есть люди из искусства: известная история оперного певца Василия Слипака, но есть и другие музыканты, художники. Об одном из них вообще не знали, а потом выяснилось, что его картины находятся в частных коллекциях в тридцати странах мира. И вот когда эти люди – не в военной одежде, а в обычной, то они не отличаются, – говорит глава организации “Мирный берег”.
Картина погибшего в Донбассе полтавского художника Валерия Боняковского
– Вы переехали в Западную Украину практически сразу после того, как начались вооруженные действия в Донбассе. Расскажите, почему вы решили бежать из Луганска.
– С какими сложностями вы сталкивались, когда переехали уже в то место, где вы сейчас живете? Сложно ли вам было оформить документы и так далее? Это, вероятно, также повлияло на то, что вы стали заниматься составлением базы данных о погибших.
– Когда мы переехали, нам было не до этого. Мы переехали, и в первое время нам временно сняли квартиру верующие одной из церквей. Так мы в Луцк и попали. Мы тогда думали так: ну, поживем тут месяц, все наладится, и мы вернемся обратно. Денег не было, документов всех тоже не было. Помогали ребята-волонтеры, мы тоже включились в эту деятельность. Я начал помогать вывозить семьи на тот момент из Славянска, из Краматорска, через своих знакомых.
На сегодня эта публикация уже заработала 115,60 рублей за дочитывания
Зарабатывать
- Погибшие на Украине
- На Украине погибли еще двое военных из Татарстана. Называем их имена
- Полный список погибших на Украине военных из Татарстана
- 35 волгоградцев погибли в ходе спецоперации на Украине: книга памяти
- Публикуем поименный список
- Обсуждение
Погибшие на Украине
Российские военнослужащие, контрактники и наемные бойцы погибшие на Украине. Списки составлены по информации полученной из средств массовой информации и конфиденциальных источников. Некоторые биографии предоставлены родными и близкими погибших.
Список погибших на Украине 2022 и биография погибших солдат по ссылке >>>
На Украине погибли еще двое военных из Татарстана. Называем их имена
Одного из них похоронили в родной Оренбургской области, другого — в Нурлате.
На Украине погибли еще двое военных из Татарстана. О смерти 24-летнего Андрея Кульметьева сообщает «Нурлан-информ». О солдате известно только то, что он выпускник Нурлатской гимназии им. Сергеева. Кульметьев проходил службу по контракту.
Солдата похоронили в родном Нурлате. С ним простились 2 апреля.
Еще один погибший военный — старший лейтенант Никита Фуртов. Родом он был из Орска Оренбургской области. Там Никита учился в школе № 25. А после — поступил в Казанское высшее танковое командное ордена Жукова Краснознамённое училище (КВТКУ).
Информация о смерти 26-летнего военного появилась в соцсетях орской школы № 25. С Никитой попрощались 2 апреля, его похоронили в родном городе.
Полный список погибших на Украине военных из Татарстана
Александр Бахарев – 22 года, рядовой, Николаевск.
Валерий Коваленко – 27 лет, ефрейтор, село Комсомолец, Николаевский район.
Кирилл Яборов – 27 лет, ВДВ, Камышин.
Даниил Горягин – 20 лет, мотострелковый полк, город Камышин.
Денис Зорин – 30 лет, старший лейтенант, хутор Манойлин, Клетский район, погиб 26 февраля. Представлен к званию Героя России за проявленные мужество и героизм посмертно.
Юрий Петров – 24 года, ефрейтор, хутор Краснянка, Кумылженский район.
Андрей Шаповалов – 36 лет, прапорщик ВДВ, город Камышин.
Полный список по ссылке >>>
Президент России Владимир Путин сообщил, что семьям российских военных, погибших в ходе спецоперации на Украине, выплатят единовременное пособие в размере 7 421 000 руб. Об этом президент объявил во время начала совещания с членами Совета безопасности, трансляция которого велась на телеканале «Россия 24». «Наш долг — поддержать семьи наших погибших и раненых боевых товарищей, которые сражались за безопасность Отечества, за наш народ, за народ России», — сказал Путин. Также будет выплачиваться ежемесячная денежная компенсация каждому члену семьи погибшего, сказал президент. Помимо этого военнослужащие, получившие ранение во время спецоперации, получат страховые выплаты и единовременное пособие. «Если военнослужащий, проходивший службу по контракту, из-за ранения будет признан негодным к военной службе, он получит единовременное пособие в размере 2 968 000 руб. , а в случае инвалидности — ежемесячные выплаты», — отметил Путин. 2 марта Минобороны сообщило, что в ходе специальной военной операции России на Украине погибли 498 российских военнослужащих. 1597 получили ранения. С украинской стороны, по данным Минобороны на 2 марта, погибло более 2870 человек, еще 572 находятся в плену. 21 февраля Россия признала независимость ДНР и ЛНР. 22 февраля президент Владимир Путин подписал федеральные законы о ратификации договоров о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи с этими территориями, подразумевающие в том числе военную помощь. 24 февраля Путин объявил о начале специальной военной операции в Донбассе. Ее целью он назвал «защиту людей, которые на протяжении восьми лет подвергаются издевательствам, геноциду со стороны киевского режима». Президент заверил, что планов по оккупации Украины у России нет, однако Москва будет стремиться к демилитаризации и денацификации этой страны. Как пояснял представитель Минобороны Игорь Конашенков, на территории Украины должны были появиться базы НАТО с ядерным оружием. США, Канада, ЕС, Великобритания, Япония и другие страны ввели в отношении России жесткие экономические санкции.
“Донбассу герои не нужны” (откровения российского добровольца без купюр и комментариев)
«Хлопцы, расстреляйте!»: как все начиналось.
Русские добровольцы стали костяком войны за Новороссию, которая так и не появилась. Тысячи людей ехали со всей России на Донбасс: их ждал – Славянск, бои под Донецком, Дебальцево. Потом – воспоминания. Невысокий, но крепкий мужчина Игорь (имя изменено) из Нижнего Новгорода встретился мне, когда я добирался автостопом из замороженной Сибири в Москву. Типичная «Горка», свитер с войны и острый взгляд. Доброволец из 4-й мотострелковой бригады ЛНР был далеко не рядовым бойцом. Сказав на прощанье: «Ну, вот – доброе дело сделал!» – он растворился на темной трассе.
Я наполовину украинец, по матери. Родился в Хабаровске, в семье военных, потом их в Нижний Новгород перевели. Когда на войну собирали меня, спрашивали: «Ты, что, по своим же землякам будешь стрелять?» Отвечал, что еду раненых спасать. Как дошло до дела, то, конечно, стрелял. Не знаю – убил ли я кого на фронте. Надеюсь, не попал.
Если выключить кнопку телевизора по всей стране – меня на Донбассе и не было бы. Но когда днями показывают все, что началось на Украине после Майдана, – хочется туда. Фактически, я не выдержал уже после того, как в Одессе 2 мая народ перебили. Соврал на работе, что повезу на Донбасс гуманитарку и отправился в Луганск, взяв штурмовой рюкзак и форму. Заходил через Миллерово. На границе фсбешники тормознули – «куда?» Улыбнулись, когда я сказал, что к родственникам, и пропустили.
Луганск оказался маленьким провинциальным городком. В воздухе стояло напряжение. Были проблемы со светом, интернетом. Люди собирались у точек раздачи вай-фая и обменивались новостями. Многих война сблизила. Ныне такого нет – царит нищета, а по городу разъезжают на джипах шлюхи, легшие в свое время под Плотницкого (Автор – беседа состоялась до смещения Игоря Плотницкого).
Луганские тогда были больше за Россию, но в 2014 году воевали, как правило, мы – русские добровольцы; а хохлы орали, что хотят отсоединиться от Киева. Их казачки нацепили папахи, пили водку и бегали от Вооруженных сил Украины. Так называемые ополченцы – «опущенцы», синие от партаков: то форму надевали, то ездили за линию фронта через блокпосты ВСУ. Меня один такой взял подвезти, и вывез на позицию украинцев. Чудом спасся. Конечно, и среди добровольцев встречались мутные типы, но мы их быстро отсеивали. В полях. Из местных, хорошие бойцы были в ГБР «Бэтмен» и «Заре», пока она «Зазрей» (Автор – батальон, поддерживаемый политиком Эдуардом Лимоновым, считался личной гвардией ныне экс-главы ЛНР) не стала.
От Луганска до Дебальцева
Все свои аккаунты ВКонтакте я удалил, но на кое-каких видео с войны засветился. Первое время я в разных мелких подразделениях ЛНР находился; поначалу была куча отрядов ополчения с хаотичной структурой и координацией. Когда покидал Донбасс, то состоял уже в 4-ой бригаде Народной милиции ЛНР.
Кого только не было на Донбассе: русские со всей России, сибиряков множество, с позывным «Магадан» черт знает сколько бойцов, один русский даже из Германии приехал, куда он в девяностых переселился. Ему в ФРГ банковский счет заблокировали как «террористу». Были два итальянца. Один сжег автобус с айдаровцами (Автор – не очень понятно, о каком эпизоде войны идет речь). Едет, значит, автобус желтого цвета, а итальянец в него и зарядил из РПГ, не думая. Потом за голову схватился – вдруг там мирные?! Обошлось. Но когда увидел, сколько людей убил, не выдержал, свалил.
Столько форм, как на Донбассе, я в жизни не видел. «Флора», «Мультикам», «Цифра» – всех расцветок. И даром – от России. Были и курьезы. Выдали нам зимние масхалаты, белые. Только снега на Донбассе нет в помине. Слякоть там. Вот, когда вываляешь в грязи, тогда и маскирует.
До первого Минска все нормально было – отбивали наступления всушников. Жесткие зарубы шли, пока украинцев от Луганска не отбросили за Северский Донец и в Счастье. Потом началось: отвечать на огонь – запрет, атаковать – нельзя. Когда наши не взяли Мариуполь в сентябре 2014 – все офигели. Это полная чушь, что ВСУ и «нацики» (Автор – добровольческие батальоны Украины) русских остановили – ни те, ни другие ничего собой не представляли. К 2015 году мы подошли уже не как разрозненное ополчение. На штурме Дебальцево все, собственно, и закончилось.
Дебальцево. Был день, когда с нашей стороны было потеряно сразу почти 200 человек – 200-ми и 300-ми. Особенно «отличился» наш командир из российских офицеров, с позывным «Алмаз». Бестолковый! – народ ложил. Ребята из отряда «Август», грамотно обезвредили российских контрактников, что «Алмаза» охраняли, а ему прострелили колено. Казаки еще себя тогда проявили. Комбикорм воровали грузовиками, под минами. Еще приехала сводная группа бойцов МГБ (Министерство госбезопасности) – все в черной форме, на джипах. Покрасовались на камеры, попали под артиллерию, заголосили по рации, что у них потери; и больше мы их не видели. Город не взяли бы, если бы не русские добровольцы и российская армия.
Ныне там не война, а обмен «подарками». ВСУ выпустит по нашим 12 мин – наши в ответ накроют. И на участке фронта может стоять 200 наших бойцов и пять «коробочек» в зеленке, когда с той стороны находится до тысячи человек. Причем, у нас укрытия в такой «зеленке» – пара рядов деревьев, и все: любой артобстрел приведет к потерям. Наши позиции сняты их дронами, что постоянно в воздухе. ВСУ уже не такие раздолбаи, как были. До нормальной армии им далеко, но кое-как воевать они могут.
За время войны Украина потеряла вроде как 3000 убитыми. Мы – меньше. Но многие из погибших – добровольцы и кадровики из России. Сколько сотен? Не знаю.
Возвращался я домой первый раз автостопом; второй раз уходил раненым по эвакуации в Ростов-на-Дону. Долго никто не брал. Наконец не выдержал, надел форму – чуть ли ни первая машина взяла. Вообще, я водителем сам работаю. Люблю дальние рейсы до Байкала: красота таежная и горная открывается.
“Женевская конвенция: нет, не слышали”
В Дебальцево военнопленных было много. Был у нас один мужичок – любил пугать хохлов: разложит перед ними ножи, пилы, паяльники. Но пленных мы не пытали. Разве можно назвать истязанием затрещины, чтобы лучше думалось? А как иначе узнать, какие позиции и вооружение у врага на нашем участке фронта? Да многих бить и не приходилось: сами сразу все сдавали с потрохами. Рады стараться.
Всушников мы ненавидели. За что? Когда зачистили Дебальцево – чего только не нашли! Пайки чешские, форма из разных стран, даже обувь с мембраной, куча жратвы. Мешки на блокпостах, забитые сахаром. Пока они жировали – горожане голодали. Как нам после этого относиться к пленным? К сожалению, их всех комендатурские забирали: мыли, кормили и на обмен оформляли.
Наши же ребята возвращались из украинских подвалов, как куски мяса. Я был на одном обмене – половина людей, переданных нам Украиной, это были вчерашние селяне, которых СБУ и ВСУ специально для этого ловили. Многих наших не вернули. Либо искалечили в подвалах, так что пытки не скрыть, либо их уже нет на этом свете.
“Это не стоило тысяч загубленных жизней”
Мы могли в 2014 году идти до Киева. Спокойно. Но нужно ли это было? Я лично за социализм, за жизнь, какой я ее видел в начале 1980 годов, когда все справедливо было. В 2014 году мы обыскивали прокуратуры – находили пачки денег в сейфах с уголовными делами. На Донбассе все чьи-то кумы и сваты. Все проблемы решались взятками. Регионом десятки лет правила банда. Все оперативные наработки мы передавали российским кураторам, но результатов – ноль.
Я вот что думаю. Если бы нас не остановили, и мы бы взяли: Харьков, Днепропетровск, Киев – то, что это бы изменило? Украина – она, как дерьмо: ты его пальцами давишь, а оно между пальцами просачивается. И ничего не меняется – все те же лица рулят регионами и городами. Флаги меняют только. Как в гражданскую войну: пришли красные – хохлы кумач достают, а потом белых иконами встречают.
Хохлушки на Донбассе, красивые девки – огонь! На все готовы, чтобы ты на ней женился и вывез в Россию. Чтобы затем там бросить, ради того, кто побогаче. Так и Донбасс.
Единственный, кто что-то пытался делать для Донбасса, это Ринат Ахметов. Посылал гуманитарку, не останавливал предприятия – давал работу людям. Его я уважаю, а не эту мразь, что там правит.
Как русские зачистки от ополченцев проводили
Когда я уезжал «опущенцы» (Так собеседник, разгорячившись, именуют антисоциальную и коррумпированную прослойку в Народной милиции ЛНР)обнаглели вконец. Мало того, что, когда мы за них воюем, нам, русским, говорят, что мы чужие; так и гуманитарку из России они приноровились пропускать только за часть груза. Люди бедствовали, а этот сброд из местных наживался.
Сколько мы разных «ополченцев» в расход пускали без лишних слов в 2014 году! Грабитель, насильник, наркоман? Выводили в поле, и – бах! Или из окопа на врага гнали, и стреляли. Зачем с мразью церемониться? Нам, русским, в 2014-2015 годах, когда не совсем гайки там зажали, приходилось даже периодически донбасские городки зачищать от таких «воинов». Эти клоуны в папахах автомат держать толком не умеют, но займут населенный пункт (Имеется ввиду 2014/2015 года), да шатаются сивые, анаши ядреной накурятся вдобавок, народ терроризируют. Мы же, как СОБР: нагрянем, отработаем, порядок наведем.
Пока шла реальная война «отщепенцы» отжимали в ЛНР и ДНР машины, черт знает, по какому кругу. Местные к нам – русским, приходили и жаловались (Автор – по наблюдениям автора в 2017 году подразделения ЛНР очистили от мародеров, а российских добровольцев так же хватает ). Это полный бред, что бойцы из России ехали на войну грабить. На автомобиле с украинскими номерами и без документов у нас долго не поездишь. Кстати, знаешь, почему на Донбассе в свое время стало появляться все больше российских номеров? «Опущенцы» боялись такие машины уводить.
“Как вспомнишь о Донбассе – аж мерзко становится”
Помню, Плотницкий к нам приехал в часть: квартиры и машины обещает, медальки вешает. Зачем мне квартира в Луганске? У меня своя есть в Нижнем Новгороде. Я ради людей воевал. А Плотницкий зачистил ЛНР от всех, более или менее заметных участников 2014 года. Мне надо было уходить с Донбасса еще до Дебальцева, чтобы не видеть, как убивают Беднова (начштаба 4-й бригады), Мозгового (комбриг «Призрака»), Дремова (комполка «Им. Платова»), а ребят таскают на допросы бывшие укропские прокуроры. И как русских добровольцев признают подсудными.
Луганские комбаты, получив технику и оружие из России, кем-то себя вообразили. Думали, Новороссия будет, делали вид, что в стороне от Плотницкого стоят, как Мозговой. Паша Дремов все выступал за народ, копию своей флешки с компроматом на Плотницкого даже в ФСБ отправлял. Поубивали. Даже безобидного дурачка «Коммуниста» (Виталия Киселева, замглавы Народной милиции ЛНР, убит после ареста) на подвал бросили.
Против меня дело возбуждали. Когда летом 2014 года мы обороняли подходы к Луганску, я реквизировал на одной станции техобслуживания две легковушки. Тридцать раненых на них эвакуировали. Потом пригнали машины обратно, с пулевыми отверстиями – забирайте! Оказывается, мы – мародеры!
В ДНР то же самое. Зачистили даже Моторолу. Его мы называли «Пиночет». Он, такой смешной приехал на московский съезд ветеранов Донбасса в гостиницу Измайловская. Рыжий, мелкий, в папахе. Батальон «Спарта» воевал, конечно. Но, одно дело – долбить в лобовые атаки никому не нужный аэропорт, а другое – с флангов окружить, и поджарить «киборгов». Зато Моторола в телевизоре. Был.
Герои 2014 года либо погибли, либо вернулись домой – в Россию (Автор – это традиционная позиция многих ветеранов, при этом участники летних боев 2014 года все также широко представлены на фронте). Местные тоже уходят из армии. Им хуже всего – в Украину не вернуться, на Донбассе им делать нечего, а в России они не нужны. Сколько я таких знаю! Например, парня из киевского «Беркута», или мужика и девушку из Днепропетровска. Как говорится, «герои нам не нужны». Медальки пораздавали, и на этом – все. Мне-то легко. Поехал в Россию, заработал 500 долларов и обратно. А у них нет ничего. Помогаем таким, чем можем.
Ехать ли на Донбасс? Войны там нет, как и идеи. Есть бардак на много лет и желание местных тебя использовать. Как вспомнишь о Донбассе – аж мерзко на душе становится! Но если все снова там начнется – соберусь и вернусь на фронт.
Нашли опечатку в тексте? Выделите её и нажмите ctrl+enter
Российский доброволец раскрыл потери своего отряда на СВО
Российский доброволец раскрыл потери своего отряда на СВО – 05. 2022 Украина
За три месяца активного участия в специальной военной операции на Украине отряда “Барс-13” Союза Добровольцев Донбасса потерял 14 человек убитыми и “очень много” ранеными. Об этом в интервью Украина. ру рассказал его командир Сергей Фомченков
союз добровольцев донбасса
Он также сообщил, что штатная численность отряда составляет 400 человек. В настоящее время “Барс-13” занимает позиции в районе Святогорска (ДНР), где наблюдается определённое затишье в боевых действиях, сказал Фомченков. Полностью интервью можно прочитать здесь. Как указано на официальной странице СДД в соцсети ВКонтакте, Союз Добровольцев Донбасса создан для объединения и оказания помощи защитникам мирного населения Донбасса. Союз Добровольцев Донбасса возглавляет депутат Государственной думы РФ, экс-премьер ДНР Александр Бородай.
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
спецоперация, новости, днр, добровольцы, союз добровольцев донбасса, боевые действия, потери
Российский доброволец раскрыл потери своего отряда на СВО
Исследователи Русской службы Би-би-си по состоянию на 16 сентября 2022 июля отметили подтверждение в открытых источниках гибели 6476 российских военных, из которых 1116 (17 %) — офицеры (в том числе 4 генерала и 34 полковника)
Сколько убито русских солдат на Донбассе 2022?
Российские вооруженные силы потеряли от 70 000 до 80 000 человек убитыми и ранеными в ходе вторжения в Украину. Об этом заявил заместитель министра обороны США по политическим вопросам Колин Каль, сообщает CNN. Последний раз Россия озвучивала официальные данные о потерях 25 марта: погибших – 1351, раненых – 3825
Сколько убитых русских в Украине?
Документально подтверждена гибель 5701 российского военнослужащего в ходе войны в Украине
Какие реальные потери России в Украине?
Потери офицеров Из 6024 установленных российских военных, погибших в Украине , 1025 человек – то есть 17% – являются офицерами, среди них 4 генерала и 35 полковников. Младшие офицеры российской армии понесли существенные потери , поскольку именно им приходится принимать основные тактические решения по ведению боя