Добровольцы России Государственная служба и кадры. 2021. № 5. С. 307 — 310. State service and personnel. 2021. No. 5. P. 307 — 310. Научная статья
УДК 343.237; ББК 67.408.017
ISSN 2312-0444 (print) ISSN 2312-0444 (print)
NIION: 2012-0061-05/21-153 MOSURED: 77/27-008-2021-05-352
Добровольный отказ соучастников преступления: специфика уголовно-правовой квалификации1
Сергей Алексеевич Шатов
Аннотация. В статье рассмотрены понятие, признаки и уголовно-правовое значение добровольного отказа соучастников преступления. Исследованы законодательные, теоретические и прикладные аспекты добровольного отказа различных соучастников. Отмечены проблемные вопросы квалификации совместной преступной деятельности при добровольном отказе отдельных видов соучастников.
Ключевые слова: квалификация преступлений, соучастие в преступлении, виды соучастников преступления, уголовная ответственность соучастников преступления, добровольный отказ от преступления, добровольный отказ при соучастии в преступлении
Для цитирования: Шатов С. А. Добровольный отказ соучастников преступления: специфика уголовно-правовой квалификации // Государственная служба и кадры. 2021. № 5. С. 307—310. Э О!: 10.24411/2312-0444-2021-5-307-310.
Voluntary refusal of accomplices in crime: specifics of criminal law qualification
Sergei A. Shatov
Pskov Branch of the Academy of the Federal Penal Service of the Russian
Abstract. The article deals with the concept, features and criminal-legal significance of voluntary refusal of accomplices in a crime. The legislative, theoretical and applied aspects of the voluntary refusal of various accomplices in crime have been investigated. The problematic issues of qualification of joint criminal activity in case of voluntary refusal of certain types of accomplices are noted.
Keywords: crimes qualification, criminal complicity, types of accomplices in crime, criminal liability of accomplices in crime, voluntary refusal of crime, voluntary refusal in case of complicity in crime
For citation: Shatov S. A. Voluntary refusal of accomplices in crime: specifics of criminal law qualification // State service and personnel. 2021.
:307—310. ( In Russ.). D OI: 10.24411/2312-0444-2021-5-307-310.
Я соответствии со ст. 31 УК РФ добровольным отказом от преступления признается – -пре^рДтение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало реальную возможность доведения преступления до конца. Лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до завершающей стадии. Вместе с тем при добровольном отказе от преступления лицо будет подлежать уголовной ответственности, если фактически совершенное им деяние содержит иной состав преступления.
Добровольный отказ от продолжения совместной преступной деятельности относится к числу обстоятельств, непосредственно влияющих на уголовную ответственность соучастников. При соучастии в преступлении добровольный отказ имеет свои особенности, обусловленные совместным характером совершения преступления (в частности, видом соучастника и формой реализации решения о прекращении преступной деятельности). В этом контексте добровольный отказ означает, что один или несколько соучастников прекращают выполнение деяний, которые соответствуют их функциональным ролям в преступном формировании, при осознании реальной возможности доведения этих деяний до конца. Добровольный отказ при соучастии также характеризуется признаками добровольности и окончатель-
ности и является основанием освобождения от уголовной ответственности либо обстоятельством, смягчающим наказание, если в содеянном не содержится признаков иных составов преступлений.
Добровольный отказ соучастников возможен при любых видах и формах соучастия, но обязательно до момента окончания соответствующего состава преступления (на стадиях приготовления или покушения). В простом соучастии для признания добровольного отказа соисполнителю достаточно прекратить свое участие в готовящемся или начатом, но не завершенном преступлении. Иначе обстоит дело с добровольным отказом в случаях сложного соучастия, требующего дифференцированного подхода, с одной стороны, к исполнителю (соисполнителям), а с другой — к иным соучастникам преступления.
Исполнителю достаточно прекратить подготовительные действия или частичное выполнение объективной стороны преступления (на этом прекращается процесс причинения вреда объекту). К сказанному следует добавить, что добровольный отказ исполнителя дает основание для его освобождения от уголовной ответственности, если в его деянии нет иного состава преступления. Однако названное обстоятельство не исключает ответственности иных соучастников, если с их стороны не было добровольного отказа. Добровольный отказ других соучастников может быть только до начала выполнения объективной стороны преступления исполнителем или в самый начальный момент деятельности исполнителя. Уголовный закон вполне обоснованно предъявляет наиболее строгие требования к добровольному отказу организатора и подстрекателя, менее строгие — в отношении пособника.
Организатор и подстрекатель не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили дове-
Вместе с тем, если исполнитель вопреки действиям организатора или подстрекателя все же совершил преступление, то они несут ответственность за содеянное совместно с исполнителем, а предпринятые ими усилия, направленные на прекращение действий исполнителя, могут быть учтены судом в качестве обстоятельств, смягчающих наказание (ч. 5 ст. 31 УК РФ).
Пособник не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления (ч. 4 ст. 31 УК РФ). Например, пособник может отказать исполнителю в даче советов, указаний, в предоставлении информации, орудий (средств) совершения преступления, в устранении препятствий, выполнении заранее данного обещания скрыть следы преступления, самого преступника, предметы, добытые преступным путем. Кроме того, пособник может изъять у исполнителя предоставленные ему орудия или средства совершения преступления или иным путем нейтрализовать тот «вклад», который он внес в подготовку совместного преступления. Если будет установлено, что пособник предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение пре-
ступления, но эти меры не увенчались успехом (исполнитель своими силами все-таки довел преступление до конца), пособник освобождается от уголовной ответственности на основании проявленного им добровольного отказа.
Вместе с тем, когда в действиях добровольно отказавшихся от преступления соучастников имеются признаки иного состава преступления (например, пособник виновен в незаконном приобретении и хранении оружия при последующем отказе от соучастия в убийстве), они несут ответственность за это сопутствующее преступление. Следует также иметь в виду, что в Особенной части УК РФ предусматриваются некоторые специальные случаи освобождения от уголовной ответственности (например, в примечании к ст. 205 УК РФ).
ния (например, до наступления преступного результата в виде смерти потерпевшего) у лица еще сохраняется реальная возможность передумать, остановиться и не доводить преступление до завершения (добровольный отказ). В свою очередь, деятельное раскаяние возможно лишь на стадии оконченного преступления, когда лицо, реализовав в совершенном деянии признаки оконченного состава преступления, впоследствии начинает предпринимать активные действия социально-позитивного характера, направленные на снижение причиненного вреда и способствующие достижению целей правосудия. Например, раненому потерпевшему оказывается первая помощь, принимается решение о явке с повинной, возвращается похищенное имущество, осуществляется содействие правоохранительным органам в расследовании и раскрытии преступления, изобличении других соучастников, происходит добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, предоставляется материальная поддержка потерпевшего и его семьи, предпринимаются иные действия, направленные на заглаживание вреда.
Вместе с тем многие аспекты рассмотренной нами проблематики нуждаются в дальнейшем комплексном исследовании. Практика следственно-судебной квалификации преступлений, совершенных в соучастии, не является единообразной, требуется ее продуманная унификация на основании четко установленных критериев. Возникает множество проблем, связанных с квалификацией преступных деяний соучастников, определением их роли в совершении преступления, назначением справедливого наказания. Высокий уровень распространенности и сложности групповых преступлений предопределяет необходимость совершенствования теоретических основ, законодательного регулирования и практических аспектов их правильной юридической оценки.
1. Прохоров B. C. Соучастие в преступлении // Уголовное право России. Общая часть: учебник / под ред. Н.М. Кропачева, Б. В. Волженкина, В. В. Орехова. С Пб., 2006. С. 611.
2. Российское уголовное право: учебник: в 2 т. Т. 1. Общая часть / под ред. Л.В. Иногамо-вой-Хегай, В. С. Комиссарова, А. И. Рарога. М., 2019. С. 274—275.
3. Уголовное право России. Общая часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2019. С. 241.
4. Романова Л. И. Соучастие в преступлении // Полный курс уголовного права: в 5 т. / под ред. А.И. Коробеева. Т. I: Преступление и наказание. С Пб., 2008. С. 618.
5. Уголовное право России. Общая часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2019. С. 241.
6. Курс уголовного права. Т. 1. Общая часть. Учение о преступлении / под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. М., 2002 // СПС «Гарант».
1. Prokhorov V. S. Complicity in a crime // Criminal law of Russia. General part: textbook / ed. M. Kropachev, B. V. Volzhenkin, V. V. Smith. S Pb., 2006. P. 611.
2. Russian criminal law: textbook: in 2 t. T. 1. General part / ed. by L. V. Inogamova-Khegai, V. S. Komissarov, A. I. Rarog. M., 2019. P. 274-275.
3. Criminal law of Russia. The general part / edited by A. I. Raroga. M., 2019. p. 241.
4. Romanova L. I. Complicity in a crime // The complete course of criminal law: in 5 vols. / edited by A. I. Korobeev. Vol. I: Crime and Punishment. St. Petersburg, 2008. p. 618.
5. Criminal law of Russia. General part / edited by A. I. Raroga. M., 2019. p. 241.
6. Course of criminal law. Vol. 1. General part. The doctrine of crime / edited by N. F. Kuznetsova, I. M. Tyazhkova. M., 2002 // SPS “Garant”.
1. Курс уголовного права. Т. 1. Общая часть. Учение о преступлении / под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. М., 2002. 611 с.
3. Полный курс уголовного права: в 5 т. / под ред. А.И. Коробеева. Т. I: Преступление и наказание. С Пб., 2008. 1131 с.
4. Российское уголовное право: учебник: в 2 т. Т. 1. Общая часть / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В. С. Комиссарова, А. И. Рарога. М., 2019. 528 с.
5. Уголовное право России. Общая часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2019. 496 с.
6. Уголовное право России. Общая часть: учебник / под ред. Н.М. Кропачева, Б. В. Вол-женкина, В. В. Орехова. С Пб., 2006. 1064 c.
7. Щерба С. П., Савкин А. В. Деятельное раскаяние в совершенном преступлении. М., 1997. 108 с.
1. Criminal Law Course. Vol. 1. General part. The doctrine of crime / edited by N. F. Kuznetsova, I. M. Tyazhkova. Moscow, 2002. 611 p.
2. Men’shikova N. A. Active repentance in criminal law: problems of theory and practice: thesis abstract for the degree of candidate of legal sciences. Vladivostok, 2002. 28 p.
3. Complete course of criminal law: in 5 vol. / edited by A. I. Korobeev. Vol. I: Crime and Punishment. St. Petersburg, 2008. 1131 p.
4. Russian criminal law: textbook: in 2 vol. Vol. 1. General part / edited by L. V. Inogamova-Khegai, V. S. Komissarov, A. I. Rarog. Moscow, 2019. 528 p.
5. Criminal law of Russia. General part / edited by A. I. Rarog. Moscow, 2019. 496 p.
6. Criminal law of Russia. General part: textbook / edited by N. M. Kropachev, B. V. Volzhenkin, V. V. Orekhov. St. Petersburg, 2006. 1064 p.
7. Shcherba S. P., Savkin A. V. Active repentance for the committed crime. Moscow, 1997. 108 p.
Информация об авторе
С. А. Шатов — доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин Псковского филиала Академии ФСИН России, кандидат юридических наук, доцент.
Information about the author S. A. Shatov — associate professor of criminal-law disciplines department of the Pskov Branch of the Academy of the Federal Penal Service of the Russian Federation, candidate of juridical sciences, associate professor.
Статья поступила в редакцию 09.11.2021; одобрена после рецензирования 10.11.2021; принята к публикации 15.11.2021.
The article was submitted 09.11.2021; approved after reviewing 10.11.2021; accepted for publication 15.11.2021.
Подготовлены редакции документа с изменениями, не вступившими в силу
1. Добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца.
2. Лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца.
3. Лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления до конца, подлежит уголовной ответственности в том случае, если фактически совершенное им деяние содержит иной состав преступления.
4. Организатор преступления и подстрекатель к преступлению не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления.
5. Если действия организатора или подстрекателя, предусмотренные частью четвертой настоящей статьи, не привели к предотвращению совершения преступления исполнителем, то предпринятые ими меры могут быть признаны судом смягчающими обстоятельствами при назначении наказания.
ОСОБЕННОСТИ ОТВЕТСТВЕННОСТИ СОУЧАСТНИКОВ ПРИ ДОБРОВОЛЬНОМ ОТКАЗЕ И НЕОКОНЧЕННОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ
Ключевые слова. Соучастие в преступлении, добровольный отказ от преступления, покушение на преступление, исчисление сроков наказания, организатор преступления.
Pankratov M. V., Nersesian V. A. The characteristics of accomplices’ responsibility for voluntary abandonment to commit a crime and the incompleted crime
The article considers the peculiarities of responsibility of accomplices for voluntary abandonment to commit a crime and the incompleted crime. The institution of complicity is the most complicated and discussable one both in theory of Criminal Law and in court practice. The authors concluded that voluntary abandonment to commit a crime on the part of accomplices is not possible at the stage of the completed or incompleted attempt, and offered to abandon the use of the phrase «voluntary abandonment to commit a crime during the attempt» in theory of Criminal Law. The authors believe that the wording does not reflect the essence of the phenomenon. They also raised the position for calculation terms ofpunishment for crimes committed in complicity provided by Articles 277, 295, 317, 357 of the Criminal Code of the Russian Federation. The article contains a number of conclusions ofpractical interest.
Говоря об институте соучастия в преступлении, как наиболее применяемом и одновременно сложном и дискуссионном как в сфере теории уголовного права, так и в практике, представляется необходимым отметить те противоречия и проблемы, которые возникают при добровольном отказе соучастников от преступления. Отличительная особенность деятельного раскаяния от добровольного отказа от преступления заключается в действиях, направленных на ликвидацию или уменьшение причиненного преступлением вреда (физического, материального, морального), то есть тогда, когда состав преступления уже выполнен. Добровольный отказ от преступления регламентирован ст. 31 УК РФ. Этот институт относим и к институту
соучастия в преступлении. Это подтверждается ч. 4 и 5 ст. 31 УК РФ. Хотя в ст. 31 УК РФ нет указания о добровольном отказе исполнителя, тем не менее в большинстве случаев он ничем не отличается от такого отказа лица, действующего в одиночку, и может быть регламентирован на основании ч. 1-3 ст. 31 УК РФ.
Добровольный отказ имеет строго индивидуальный характер, от уголовной ответственности освобождаются не все соучастники преступления, а лишь лица, которые непосредственно своими действиями или бездействием по собственной воле не допустили совершения преступления. Соучастник может нести уголовную ответственность в случае отказа от совершения преступления, если фактически совершенное им деяние содержит иной состав преступления. Сложным аспектом уяснения сути добровольного отказа соучастников является вопрос о том, в каких же случаях возможен добровольный отказ от преступления, а в каких нет? Добровольный отказ от преступления возможен до момента наступления преступного результата. На стадии приготовления добровольный отказ имеет форму чистого бездействия: лицо просто не приступает к исполнению преступления. Уничтожение орудий преступления для добровольного отказа не требуется.
Следует отметить, что добровольный отказ отсутствует в случаях, когда преступление не было доведено до конца потому, что предмет преступления не обладал нужными субъекту качествами. Так, «Пленум Верховного Суда СССР не нашел добровольного отказа в действиях Соловьева и Медведева, которые намеревались похитить съестные припасы, открыли дверь вагона, но так как в вагоне оказалась мануфактура, ничего похищать не стали»1.
Возможность добровольного отказа при покушении спорна. Так, ряд авторов, среди которых: З. А. Вышинская, В. Д. Меньшагин, Б. В. Здравомы-слов, О. Ф. Шишов, А. В. Никулин, А. И. Ситникова допускают возможность добровольного отказа от преступления на стадии «неоконченного» и «оконченного» покушения2. С нашей точки зрения, вряд ли можно согласиться с мнением указанных авторов по следующим причинам. Обязательным признаком покушения является отсутствие преступного результата, который не наступает по не зависящим от лица обстоятельствам. При добровольном же отказе преступный результат не наступает по зависящим от данного
1 Исаев М. М. Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховного Суда СССР. М., 1948. С. 104.
В. И. Радченко, науч. ред. А.С. Михлин. М., 2004. С. 57-58; Ситникова А. И. Приготовление к преступлению и покушение на преступление. М.: Ось-89, 2006. С. 126.
3 Сборник постановлений Пленума и Определений коллегий Верховного Суда СССР за 1943 г. М., 1948. С. 19.
4 Кузнецова Н. Ф. Избранные труды / Предисловие академика В. Н. Кудрявцева. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 380.
5 Энциклопедия уголовного права. Т. 5. Неоконченное преступление / Издание профессора В. Б. Малинина. С Пб., 2006. С. 396.
ности добровольного отказа после прерванных действий (бездействия) по не зависящим от лица обстоятельствам.
Некоторые дискуссионные вопросы можно усмотреть в ч. 4 ст. 31 УК РФ. Так, наиболее «жесткие требования» закон (ч. 4 ст. 31 УК РФ) предъявляет к добровольному отказу организатора и подстрекателя. Они не подлежат уголовной ответственности, если своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратят доведение преступления исполнителем до конца. В случае безуспешности действий организатора и подстрекателя по предотвращению совершения преступления исполнителем, они подлежат уголовной ответственности, а предпринятые ими меры при назначении наказания могут быть признаны судом смягчающими обстоятельствами (см.: ч. 5 ст. 31 УК РФ).
В науке уголовного права высказывались различные точки зрения на ситуации, когда, например, подстрекатель принял все необходимые меры к недопущению преступления, но, несмотря на это, исполнитель все же совершил его. Так, по мнению К. А. Панько, «если исполнитель реализовал преступный замысел, несмотря на воздействие со стороны подстрекателя, то налицо последствия подстрекательства, которые нельзя уничтожить никакими последующими действиями, так как между действиями исполнителя и подстрекателя имеется причинная связь6.
Против такого утверждения выступал М. И. Ковалев, который полагает, что, «когда подстрекатель принял все возможные меры, чтобы предотвратить последствия своего подстрекательства, но исполнитель преступление все же совершил, рушится та причинная связь, которая является необходимым элементом соучастия, исполнитель превращается в лицо, действующее в одиночку, субъекта, противопоставляющего свою волю воле других соучастников, и это обстоятельство должно служить достаточным основанием для освобождения от ответственности»7. Придерживаясь схожего мнения, Н. Ф. Кузнецова считала, что «сообщение подстрекателем и пособником органам власти о готовящемся преступлении, сделанное до того, как исполнитель начнет реализовывать план соглашения преступления, должно признаваться добровольным отказом, даже если исполнитель все же совершит преступление»8.
Следует поддержать позицию Н. Ф. Кузнецовой, поскольку встречаются такие ситуации, когда подстрекателя и организатора необходимо освободить от ответственности, даже когда исполнитель все же совершит пре-
6 Панько К. А. Добровольный отказ от преступления по советскому уголовному праву. Воронеж, 1975. С. 113.
7 КовалевМ. И. Соучастие в преступлении. Ч. 2. Екатеринбург, 1999. С. 191.
8 Кузнецова Н. Ф. Ответственность за приготовление к преступлению и покушение на преступление по советскому уголовному праву. М., 1970. С. 173.
ступление, но указывать на то, что во всех таких случаях рушится причинная связь, нельзя, так как совершение преступления исполнителем свидетельствует о прямом воздействии на исполнителя организатора и подстрекателя.
Организатор и подстрекатель должны, по нашему мнению, освобождаться от ответственности только в случаях, когда они своими действиями не смогли разрушить решимость исполнителя совершить преступление, обращаются к органам власти, заявляя о готовящемся преступлении, и при этом имеется период во времени, позволяющий предотвратить преступление, но в связи с нерасторопностью правоохранительных органов исполнитель все же совершает преступление.
Представляется, что как добровольный отказ так же следует рассматривать действия организатора и подстрекателя, направленные на недопущение совершения исполнителем преступления, когда он, однако, совершает преступление раньше оговоренного времени или самостоятельно изменяет план совершения преступления. Например, подстрекатель за деньги нанимает убийцу для причинения смерти сопернику по работе. После склонения к совершению убийства подстрекатель примирился с предполагаемой жертвой и решил отказаться от своих намерений. Однако связаться с исполнителем подстрекатель не может. Подстрекатель обращается к предполагаемой жертве и правоохранительным органам с сообщением о готовящемся убийстве, но, несмотря на предпринятые меры, наступает преступный результат. Необходимо, чтобы такие случаи учитывались законодателем как добровольный отказ от преступления. Тогда как согласно УК РФ это является лишь смягчающим обстоятельством при назначении наказания организатору и подстрекателю.
Определенные проблемы возникают при назначении наказания соучастникам за неоконченное преступление. Статья 66 УК РФ устанавливает специальные правила назначения наказания за неоконченное преступление. Данной статьей предусматривается, что «максимальный срок и размер наказания, которое применяется за приготовление к преступлению, не может превысить половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за оконченное преступление»9. Помимо этого, в этой же статье говорится о том, «что срок и размер наказания за покушение на преступление не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ за оконченное преступление»10.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О практике назначения судами уголовного наказания» от 11 января 2007 г. № 2 (одноименное
9 Уголовный кодекс Российской Федерации. М.: Проспект, Кнорус, 2011. С. 21.
10 Там же. С. 21.
Постановление Пленума ВС РФ от 11 июня 1999 г. № 40 утратило силу) дан ряд разъяснений правил назначения наказания за неоконченное преступление. « При назначении наказания за неоконченное преступление надлежит соблюдать сроки и размеры наказания, которые в соответствии с частями второй и третьей статьи 66 УК РФ исчисляются от максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за оконченное преступление. При этом смертная казнь и пожизненное лишение свободы за приготовление к преступлению и покушение на преступление не назначаются»11.
Нормативное закрепление запрета назначения за неоконченное преступление смертной казни и пожизненного лишения свободы (см.: ч. 4 ст. 66 УК РФ), равно как и указанное разъяснение Пленума ВС РФ, представляется излишним, поскольку из самого содержания ч. 2 и 3 ст. 66 УК РФ и без того логически вытекает, что невозможно назначить половину смертной казни или заранее определить три четверти пожизненного лишения свободы. Тем не менее ряд статей: 277 («Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля»), 295 («Посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование»), 317 («Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа») и 357 («Геноцид») УК РФ предусматривают в своих санкциях (помимо лишения свободы на определенный срок) пожизненное лишение свободы или смертную казнь. А так как составы преступлений указанных статей УК РФ по конструкции объективной стороны являются усеченными, то это делает невозможным покушение на данные преступления, так как они будут считаться оконченными уже на стадии выполнения предусмотренного в законе действия, независимо от того, наступили ли общественно опасные последствия в виде смерти потерпевшего (в частности, при посягательстве на жизнь указанных в их диспозициях должностных лиц). То есть имеет место явное противоречие между ч. 4 ст. 66 УК РФ и указанными статьями Особенной части УК РФ, поскольку назначение пожизненного заключения или смертной казни за неоконченное преступление недопустимо. Кроме того, возникает другой вопрос: как исчислять сроки наказания за данные преступления? А. С. Михлин считает, что «при приготовлении к данным преступлениям неприменимо правило, предусмотренное ч. 2 ст. 66 УК РФ, о неназначении наказания, превышающего половину максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией соответствующей части статьи Особенной части УК РФ»12. Свою позицию он обосновы-
11 Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О практике назначения судами уголовного наказания» от 11 января 2007 г. № 2 // СПС «КонсультантПлюс». U RL: http:// www.consultant.ru – последнее посещение 15.2.2012 г.).
12 Михлин А. С. Высшая мера наказания: история, современность, будущее: монография. М., 2000. С. 74-75.
вает тем, что «ненаступление последствий преступления уже учтено в силу того, что не может быть назначена смертная казнь, а повторного смягчения наказания закон не требует»13. Таким образом, если следовать позиции
А. С. Михлина, в таком случае лицу, совершившему, например, приготовление к посягательству на жизнь сотрудника правоохранительных органов (ч. 1 ст. 30 – ст. 317 УК РФ), может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок 20 лет, то есть на максимальный срок, предусмотренный для данного вида наказания в ч. 2 ст. 56 УК РФ. Тогда получается, что и за приготовление к этому преступлению, и за покушение на него назначается максимальный срок лишения свободы, то есть 20 лет. С нашей же точки зрения, одновременный учет правил ч. 2 или ч. 3 ст. 66 УК РФ, а также правила ч. 4 указанной статьи не является повторным смягчением наказания. Запрет на применение смертной казни и пожизненного лишения свободы к лицу, совершившему неоконченное преступление, само по себе не смягчает наказания, а лишь ориентирует суд на то, что в данном случае самым строгим наказанием, которое может быть назначено такому лицу, является лишение свободы на определенный срок. Следовательно, в отношении этого вида наказания и должны применяться правила, указанные в ч. 2 или ч. 3 ст. 66 УК РФ. При этом, помимо специальных правил, суд должен учитывать положения ст. 60 УК РФ, в которой закреплены общие начала назначения наказания. В итоге получается: если, например, исполнитель в составе группы лиц по предварительному сговору приготавливался к совершению преступления, допустим, предусмотренного ст. 317 УК РФ, то суд должен назначить ему наказание в виде десяти лет лишения свободы (то есть одну вторую от максимального срока, предусмотренного за данное преступление); а уже за покушение на это преступление (поскольку состав преступления считается уже выполненным) – 15 лет лишения свободы.
Обращаясь к указанному ранее Постановлению Пленума ВС РФ, где говорится, что «если назначенное по правилам, предусмотренным частями второй и третьей статьи 66 УК РФ, наказание является менее строгим, чем нижний предел санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, то ссылка на статью 64 УК РФ не требуется (например, за приготовление к преступлению, предусмотренному частью третьей статьи 162 УК РФ, может быть назначено не более шести лет лишения свободы, а минимальный размер наказания за указанное оконченное преступление – семь лет лишения свободы)»14. Ряд ученых ставит под сомнение такой подход Верховного Суда РФ. В част-
13 Там же. С. 74 – 75.
14 Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О практике назначения судами уголовного наказания» от 11 января 2007 г. № 2 // СПС «КонсультантПлюс». U RL: http:// www.consultant.ru – последнее посещение 15.2.2012 г.).
ности, А. В. Ищенко полагает, что «ст.ст. 66 и 64 УК РФ находятся в конкуренции противоречащих специальных норм, устранение которой возможно только на законодательном уровне»15. По его мнению, «указанное разъяснение Пленума ВС РФ противоречит ч. 2 ст. 60 УК РФ, не предусматривающей иных, кроме предусмотренных ст. 64 УК РФ оснований для назначения менее строгого наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ за совершенное преступление»16. Схожей позиции придерживается Л. В. Иногамова-Хегай, которая считает, что «в подобной конкуренции предпочтение нужно отдавать ст. 60 УК РФ и определять наказание, равное его минимальному сроку или размеру, установленному санкцией статьи»17. Как нам представляется, хотя ст. 64 и 66 УК РФ и являются нормами, закрепляющими специальные правила назначения наказания, их правовая сущность различна. Так, если лицом совершено неоконченное преступление, то суд обязан применить правила назначения наказания, указанные в ст. 66 УК РФ без наличия каких-либо дополнительных условий. Применение данных правил нельзя признать основанием для назначения менее строгого наказания, даже если назначенное наказание получится ниже, чем нижний предел санкции статьи Особенной части УК РФ.
Это объясняется тем, что «подобные ситуации являются особенностями назначения наказания за неоконченное преступление, а не основанием для его смягчения»18. Эти правила обязательны для суда, они подлежат применению независимо от каких бы то ни было условий и от судейского усмотрения. В силу указанных причин какая-либо дополнительная законодательная регламентация назначения наказания за неоконченное преступление, в частности, установление в ч. 2 ст. 60 УК РФ в качестве основания для назначения менее строгого наказания наряду со ст. 64 УК РФ еще и ст. 66 УК РФ, не требуется.
Как представляется, предлагаемые идеи вполне согласовываются с положениями Уголовного закона, и если они воплотятся в теории уголовного права и в практике, то несомненно будут способствовать единообразному пониманию института соучастия в преступлении по рассмотренным вопросам.
15 Ищенко А. В. Назначение наказания по Уголовному кодексу Российской Федерации: научно-практическое пособие. М.: Юристинформ, 2002. С. 47-48.
16 Там же. С. 47- 48.
17 Иногамова-Хегай Л. В. Конкуренция норм при назначении наказания в пределах санкции статьи Особенной части Уголовного кодекса // Государство и право.1999. № 8.
18 Энциклопедия уголовного права. Т. 9. Назначение наказания / Издание профессора
В. Б. Малинина. С Пб., 2008. С. 514.
Добровольным
отказом от преступления
признается добровольное и окончательное
прекращение лицом приготовления к
преступлению либо прекращение действий
(бездействия), непосредственно направленных
на совершение преступления, если лицо
осознавало возможность доведения
преступления до конца.
Добровольный отказ
возможен только на стадии:
–
приготовления к преступлению;
–
покушения на преступление.
–
это отказ от доведения преступления до
конца;
–
отказ является добровольным, он
осуществляется по своей воле, но не
имеет значения, по чьей инициативе. Если
лицо отказывается от совершения
преступления из-за невозможности
осуществления задуманных действий
вследствие причин, возникших помимо
воли виновного, то в данном случае
добровольного отказа не будет. Мотивы
отказа могут быть различными и на
признание добровольного отказа от
совершения преступления не влияют;
–
это не приостановление преступной
деятельности, а окончательное и
бесповоротное решение о том, что лицо
не будет завершать преступление;
–
отказ тогда доброволен, когда есть
осознание того, что можно довести
преступление до конца и никто этому не
помешает.
Если в действиях
лица, добровольно отказавшегося от
продолжения преступных действий,
содержится какой-либо другой состав
преступления, то такое лицо подлежит
уголовной ответственности только за
фактически содеянное.
При осуществлении
криминального посягательства лицо под
влиянием различных препятствий и иных
обстоятельств, возникших на его пути,
может прекратить начатую преступную
деятельность, отказаться от ее продолжения
и доведения до конца. Если это происходит
по его собственной воле и желанию, то
возникает вопрос о наличии в его поведении
признаков добровольного отказа от
преступления.
Главное правовое
последствие добровольного отказа —
это исключение уголовной ответственности
за начатое преступление.
Основное назначение
добровольного отказа заключается в
предупреждении и пресечении преступлений.
Закрепленная законодателем возможность
избежать привлечения к уголовной
ответственности путем отступления от
начатой криминальной деятельности в
ряде случаев стимулирует лицо к отказу
от завершения преступления.
Мотивы при добровольном
отказе могут носить самый различный
характер (раскаяние, сострадание к
жертве, страх перед возможной
ответственностью, осознание
безнравственности своего поведения и
пр.). Как правило, самостоятельного
юридического значения они не имеют.
Отсутствует
добровольный отказ и в случаях несовершения
виновным повторного криминального
посягательства, когда первое не было
завершено в силу обстоятельств, от него
не зависящих (выстрел- промах – от
повторного выстрела отказался).
Добровольный отказ
полностью исключает уголовную
ответственность за преступление, которое
лицо пыталось совершить или к которому
оно готовилось. Признаки соответствующего
состава преступления при этом отсутствуют.
В таких ситуациях уголовная ответственность
возможна лишь в том случае, если фактически
совершенное субъектом деяние до момента
отказа содержит иной оконченный состав
преступления (например, лицо, покушавшееся
на изнасилование, в силу каких-то причин
добровольно отказалось от его совершения,
это не исключает уголовной ответственности
за причиненные в ходе покушения побои;
лицо, отказавшееся добровольно от
совершения убийства с применением
оружия, может нести ответственность за
его хранение).
Значительной
спецификой отличается добровольный
отказ соучастников.
Особенности
добровольного отказа организаторов,
подстрекателей и пособников заключаются
в том, что этот отказ должен привести к
ликвидации созданной ими возможности
совершения преступления, если эта
возможность еще не реализована
исполнителем. Для этого они должны
предпринять активные действия и
предотвратить готовящееся преступление.
Организатор
преступления и подстрекатель к
преступлению не подлежат уголовной
ответственности, если эти лица
своевременным сообщением органам власти
или иными предпринятыми активными
мерами предотвратили доведение
преступления исполнителем до конца.
Пособникам же в
соответствии с указанием закона
достаточно предпринять все зависящие
от них меры, чтобы предотвратить
совершение преступления, даже если эти
меры не увенчались успехом и преступление
доведено исполнителем до конца.
Если криминальное
деяние исполнителем все же совершено
и действия организатора или подстрекателя
по предотвращению преступления не
увенчались успехом, они подлежат
уголовной ответственности. Однако
принятые ими меры по предотвращению
преступления могут расцениваться судом
в качестве смягчающих обстоятельств
при назначении наказания.
В ст. 31 УК ничего не
говорится о добровольном отказе от
совершения преступления соисполнителя
в групповом преступлении. Своим согласием
участвовать в преступлении соисполнитель
детерминировал принятие соучастниками
решения о совершении группового
преступления. Поэтому его отказ от
соисполнительства, если при этом
преступная деятельность группы не
прекращается, не освобождает его от
уголовной ответственности. Своими
активными действиями он должен
предотвратить совершение преступления
другими исполнителями. Только тогда
его ответственность исключается.
Под
добровольным отказом следует
понимать добровольное и окончательное
прекращение начатого преступления при
осознании лицом возможности реального
его завершения.
В
ст. 31УК РФ говорится: «Добровольным
отказом от преступления признается
прекращение лицом приготовления к
преступлению либо прекращение
действий (бездействия), непосредственно
направленных на совершение преступления,
если лицо осознавало возможность
доведения преступления до конца».
Признаки
добровольного отказа от преступления:
Добровольность означает,
что лицо по своей воле,
по собственномужеланию
сознательно прекращает начатое
преступление. Мотивы отказа для признания
его добровольным уголовно-правового
значения не имеют (страх перед наказанием,
боязнь разоблачения, жалость к жертве
и т. д.). Инициатива при этом может исходить
и от других лиц, побудивших советами,
уговорами, просьбами, убеждением и т.
д. отказаться от доведения преступления
до конца.
Окончательность предполагает,
что лицо прекращает начатое преступление
полностью и окончательно, а не прерывает
его на какое-то время. Если же завершение
преступления откладывается на будущее
в связи с невозможностью его завершения
в сложившейся ситуации и в данное
время, то добровольный отказ исключается.
Также оценивается отказ от повторения
преступного посягательства (например,
лицо отказывается от совершения
повторного выстрела при промахе и
др.). В указанных случаях имеет
место покушениена
преступление.
Лицо
должно осознавать возможность
доведения преступления до конца. Его
мнение при этом может не совпадать с
реальной ситуацией, с действительным
положением вещей. Например, лицо было
уверено, что преодолеет имеющееся
препятствие, хотя это было практически
невозможно, так как оно незадолго до
начала совершения деяния было усилено
(усложнено), что ему не было известно.
Наличие подобной ситуации также не
исключает добровольного отказа.
Исходя
из законодательного определения
добровольного отказа, он возможен
на стадииприготовления
к преступлениюи покушения на
преступление. Следовательно, добровольный
отказ исключается на стадии оконченного
преступления.
На
стадии приготовления добровольный
отказ возможен всегдаи выражается, как
правило, в форме бездействия (лицо
воздерживается от продолжения
действий), хотя и не исключается действие
(например, уничтожение приобретенного
для нападения оружия).
Возможность
добровольного отказа на стадии покушения
на преступление зависит от вида покушения.
На этапе неоконченного покушения он
возможен всегда и, по сути, характеризуется
теми же чертами, что и при приготовлении
к преступлению.
При
оконченном покушении добровольный
отказ возможен только в одном случае:
Согласно
ч. 2 ст. 31 УК РФ лицо, добровольно и
окончательно отказавшееся от доведения
преступления до конца, не подлежит
уголовной ответственности. Основанием
исключения уголовной ответственности
при добровольном отказе является
отсутствие в деянии лица состава
преступления.
Лицо,
добровольно отказавшееся от доведения
преступления до конца, подлежит уголовной
ответственности в том случае, если
фактически совершенное им деяние
содержит иной состав преступления.
Например, хищение лицом огнестрельного
оружиядля совершения убийства, от
доведения до конца которого оно
отказалось, влечет уголовную ответственность
только за данное деяние по ст. 226 УК РФ.
Добровольный
отказ соучастниковпреступления,
в целом характеризуясь теми же
признаками, что и отказ исполнителя
преступления, имеет некоторые
особенности.
Добровольный
отказ соисполнителя преступления
заключается в несовершении обусловленных
сговором деяний или в незавершении
задуманного соучастниками преступления.
В этом случае уголовная ответственность
других соучастников преступления не
исключается.
Организатор
преступленияи подстрекатель к
преступлению не подлежат уголовной
ответственности в том случае, если они
своевременным сообщением органам власти
или иными предпринятыми мерами
предотвратили доведение преступления
исполнителем до конца.
Добровольный
отказ пособника преступления,
исключающий его уголовную ответственность,
заключается в том, что он предпринял
все зависящие от него меры, чтобы
предотвратить совершение преступления.
Если
предпринятые организатором, подстрекателем
и пособником действия не увенчались
успехом, то они подлежат уголовной
ответственности, а указанные действия
по предотвращению преступления признаются
смягчающим наказание обстоятельством.
Основное
отличие добровольного отказа от
деятельного раскаяния:
Соседние файлы в предмете Уголовное право