Добровольцы России В Мэрии Грозного рассказали, что нужно знать тем, кто хочет вступить в ряды добровольцев для участия в спецоперации на Украине.
– В добровольцы принимают только мужчин, с гражданством РФ от 23 до 40 лет.
– Человек должен быть физически и психически здоровый, в хорошей форме. Без хронических заболеваний и без лишнего веса.
– При себе нужно иметь паспорт, копию паспорта с пропиской, СНИЛС, банковский счет и ИНН.
– Проезд/перелет, питание и проживание оплачивает организующая сторона. Ее представители располагаются в грозненской Мэрии.
– В течение 10 дней добровольцев тренируют специалисты Российского Университета Спецназа. После прохождения подготовки выдается вся необходимая экипировка и добровольцев отправляют на 2 месяца на Украину.
Также особо подчеркивается, что добровольцев отправляют вместе с бойцами чеченского батальона.
Дополнительную информацию для желающих участвовать в спецоперации в качестве добровольцев можно найти:
– обратившись по номерам:
При копировании материалов ссылка на сайт обязательна
Власти Северной Осетии отправляют на войну в Украину так называемых добровольцев в режиме секретности – на фоне общественного недовольства. За участие в конфликте желающим предлагают ежемесячно платить чуть более 200 тысяч рублей. Первые 130 человек уже отправились в Ростов-на-Дону для дальнейшей подготовки. Большинство осетинских бойцов едут на войну в качестве наёмников, то есть их цель – заработать.
В начале марта депутат республики от “Единой России” Борис Кантемиров записал видеообращение, в котором объявил о начале набора добровольцев для отправки в Украину. Но призыв к участию в войне не получил ожидаемого отклика у большей части населения. Пользователи соцсетей обрушились с критикой на Кантемирова из-за неправомерности подобной инициативы, предложив депутату для начала отправить воевать собственных сыновей.
Если я умру, то хоть буду знать, что моя трёхлетняя дочь и двухмесячный сын не голодают
Позже выяснилось, что осетинский единоросс лишь озвучил волеизъявление главы республики Сергея Меняйло, который вслед за коллегами из Чечни и Дагестана тоже организовал отправку так называемых добровольцев на войну. Кантемиров пояснил, что сбор объявлен для того, чтобы обезопасить ребят, которые якобы уходят на фронт стихийно, без каких либо социальных гарантий.
“С желающими отправиться на войну Минобороны будет заключать официальные краткосрочные контракты на шесть месяцев. И если с человеком что-то случится, чтобы он не остался где-то брошенным и никому не нужным, а государство несло за это ответственность”, – заявил Кантемиров.
Во Владикавказе проходит приём заявок, затем претендентов в “добровольцы” везут в Ростов, где Минобороны готовит их к отправке в Украину. Основными критериями отбора бойцов являются состояние здоровья и отсутствие судимостей по тяжелым статьям. В основном записываются мужчины от 30–35 лет, но обращаются и те, кто помоложе, говорят собеседники Кавказ. Реалии.
Из 130 человек, отправленных в Ростов, обратно вернулись порядка 20. По словам того же Кантемирова, они “отсеялись” после прохождения дополнительной комиссии: “Кто-то по состоянию здоровья не подошёл, кого-то из-за каких-то прошлых дел не взяли. Остальные заехали на базу, их начинают готовить. Им сказали, пока они реально не будут готовы, они будут тренироваться, чтобы на Украине они не были пушечным мясом”.
Как и жители всех городов и поселков большой страны, те, кто живет в столице, получают повестки, идут в военкомат, оформляют документы и вместе со своими соседями и коллегами отправляются в учебные центры. Все, как везде. Вместе со всей страной и Московская область. На полигонах региона военную подготовку проходят сотни настоящих мужчин, не сбежавших, не спрятавшихся, моментально откликнувшихся на зов Родины. Звучит пафосно, но ведь это действительно так и никак иначе.
О прежней армейской службе Егор Егоров не распространяется. Отслужил год назад, а сейчас снова на призывном пункте. В этот раз не один – вместе с отцом.
– Сына призвали, я с ним.
Егоров-старший тоже не многословен. Говорит, добровольцем записался в тот же день, как сын получил повестку.
– Паспорт дал, сказал: доброволец. Все, вперед!
Лепешевы тоже в военкомате встретились не случайно. Повестка пришла сыну, его военно-учетная специальность сейчас одна из самых востребованных – оператор беспилотных летательных аппаратов. Отец тоже не стал отсиживаться.
“Прошу рассмотреть меня как добровольца, чтобы служить с сыном. Рассмотрели положительно”, – говорит Юрий Лепешев.
Служить они будут в одной части, а если повезет, то и в одной роте.
Для Дмитрия Васенина это уже вторая поездка туда, куда его сослуживцы отправляются впервые. В Кунцевский военкомат пришел сам.
“Я ездил от батальона “Ахмат”. Получается, добровольцем. Из Российского университета спецназа. Два месяца там был, с апреля по июнь, в июне вернулся. Сейчас, когда услышал, что идет призыв, пришел. Когда в бой идешь, не страшно – страшно уже после боя”, – рассказывает Васенин.
Гости, торжественная музыка и золотые кольца. На первый взгляд, обычная процедура во Дворце бракосочетаний. Жених и невеста сосредоточены и серьезны. Ни строгого костюма, ни подвенечного платья. Роспись на скорую руку. Поздравляет молодоженов военный комиссар Лефортовского района.
Вообще-то Полюбезевы запланировали церемонию на 9 ноября. Хотели подготовиться и сыграть красивую свадьбу, но карты спутала повестка.
– Я не хочу отпускать его. Вот просто не хочу. Но понимаю, что это надо.
В военкомате влюбленным пошли навстречу и помогли ускорить регистрацию. Жаль только, что вместо медового месяца у молодоженов будут лишь медовые сутки. После свадьбы Денис, у которого за плечами служба в антитеррористическом подразделении Отдельного комендантского Преображенского полка, должен пополнить ряды мобилизованных.
– Внимание! По своим направлениям одиночными огонь.
Тактика ведения городского боя, стрельба из укрытия, основы первой медицинской помощи. На подмосковном полигоне Алабино активно идет военная подготовка мобилизованных.
– Выстрелил, ушел! Выстрелил, ушел! Выстрелил, ушел! Прицельный огонь ведем, прицельный огонь!
Кто-то из резервистов отслужил недавно. Таким подготовка дается, конечно, проще. А те, кто постарше, вспоминают все практически заново. Рядом со стрельбищем в воздух взмывают дроны – обнаружение противника, наведение на позиции и технику врага и корректировка огня с воздуха.
– Мы даем команду на пристрелочный залп. Они выстрелили. Мы видим разрыв снаряда. Дальше они автоматическим стреляют. Мы в это время возвращаем коптер.
Беспилотники – жизненно необходимая техника, но вот ее-то и не хватает. Об этом призывники рассказали губернатору Подмосковья Андрею Воробьеву, во время его визита в мобилизационный центр в Тверской области.
– Так точно!
– Рад вас видеть. Приехал, чтобы поговорить, пообщаться, проверить, как размещаетесь.
– Все в большинстве привыкли, что коптер – это игрушка. Там видео где-то снять или еще что-то. Это полноценная боевая единица, которая спасает жизни не одного человека. И очень большие нехватки с этим.
– Мы были в Алабине, там тоже этим занимаются серьезно. И все, что вы говорите о сохранении жизней – это факт.
Коптеры подразделению обещали предоставить в кратчайшие сроки, а пока в качестве поддержки – дополнительная амуниция: спальники, рюкзаки, аптечки и обувь.
Подглядел у kenigtiger
Российские пропагандистские пугалки о “Правом секторе”, похоже действуют не только на жителей Донбасса со слабой психикой, но и на сепаратистов вкупе с засланными террористами! Итак, исповедь москвича о том, как он съездил повоевать на Донетчине.
“Правая рука “отходит” медленно, отёк почти не спадает, работы и прочих дел очень много. Поэтому давайте я кратко напишу про всю эту историю с поездкой в Донбасс.
Выехал я 9-го числа, поездом на Ростов, и в ночь с 10-го на 11-е успешно перешёл границу в чистом поле.
11-го числа утром на такси приехал в город Антрацит. Ехал туда, так как было известно, что город с начала мая удерживается силами, союзными группе И. Стрелкова в Славянске, обеспечивающими Славянску тыл и коммуникации. Пришёл к зданию городской администрации, представился, попросил записать в ополчение и отправить в Славянск, туда, где труднее всего.
Рядовыми бойцами прибытие “Диванных войск” из самой Москвы было встречено с неподдельным воодушевлением. Я был принят командованием, охотно ответил на все вопросы, дал телефоны людей, которые могли бы подтвердить, что я – это я. Мне сказали подождать, и я весь день провёл в коридоре первого этажа здания администрации среди бойцов. В ночь на 12-е мая меня, без каких-то комментариев, отвели в тупик коридора за оружейкой, где находилось помещение для допросов. Безуспешно обыскав всю мою одежду на предмет “закладок”, меня, тем не менее, заставили переодеться в камуфляжные штаны со склада ополченцев и тельняшку. После этого меня приковали наручниками к оконной решетке, прислонённой к стене. Задали единственный вопрос – “Кто с тобой шёл вторым?” Я, естественно, ответил, что был один. Больше вопросов не задавали. Так как угрозы и простые побои результатов не дали и дать не могли – шпионом я не был и признаваться мне было не в чем, меня решили пытать следующим образом.
Одев на голову что-то вроде наволочки и примотав скотчем, меня наручниками, скотчем и веревками за запястья рук и колено левой ноги привязали к решётке, установленной в простенке под наклоном, так, чтобы суставы были вывернуты максимально неудобно, а весь вес тела приходился на запястья и колено. Правую ногу с этой же целью подвязали к колену левой таким образом, чтобы я не мог ни на что нормально опереться. Некоторое время у меня получилось продержаться, потом силы кончились, я просто повис на руках и колене. Попросил дать мне возможность поговорить с командиром. В ответ мне передали, в каком именно гробу и белых тапочках меня видели. От боли в запястьях я сначала начал бредить, потом – потерял сознание. Естественно, ни в чем не признался, так как шпионом “правосеков” не был. Меня сняли с “распятия” только когда стало ясно, что ещё немного – начнётся некроз, и кисти рук можно будет ампутировать.
Кроме меня там же, в здании администрации г. Антрацит, в тот же вечер пытали местного жителя тоже обвинённого в шпионаже – я слышал его крики. После побоев его “упаковали” в деревянный ящик и, прикрутив крышку саморезами (долго искали шуруповёрт), унесли. Судя по последующим негодующим комментариям “контрразведчиков”, парень, решивший, что его понесли заживо хоронить, не выдержал нервного напряжения и обделался в их любимом пыточном ящике.
Простых “шпионов”, которых, как потом оказалось, было четверо, держали в подвале. Меня же, видимо, как самого опасного, так и оставили прикованным к решётке на несколько дней, под постоянным присмотром вооруженного часового. Особенно смешно смотрелись выводы в сортир с вооруженной охраной хромающего человека, не способного поврежденными руками справиться даже с пуговицей на брюках.
Через несколько дней меня, опять же без всяких комментариев, связали скотчем, “упаковали” в какую-то простыню и куда-то повезли. Там, перенеся через какой-то ручей, кому-то передали вместе с ещё одним “шпионом”. Им оказался молодой человек либеральных убеждений лет примерно 25, то ли Антон, то ли Денис, судьба которого некоторым образом проливала свет на события. Он, тоже москвич, зимой поехал на Евромайдан, участвовал в одной из сотен самообороны. После “Победы Майдана” охранял Межигорье и в итоге как-то оказался в Донецке где, по его словам, был схвачен после того, как в бытовом разговоре с кем-то сказал, что на Майдане не было наркотиков. Схвачен он был 7 числа, чисто косметически побит, признался, кто он и откуда и сидел в подвале. Видимо, меня сочли его соратником, так как я – москвич.
Мы не знали, кому и зачем нас передали. Нас опросили – кто мы и откуда, после чего день или два продержали в соседних камерах в некоем СИЗО без правил распорядка на стенах и без казённых печатей на белье. После этого снова связали, одели на голову “наволочки”, примотали их скотчем и повезли куда-то. Сначала вдвоём, потом – меня одного. Меня выгрузили из машины, перетащили через речку и “с приветом от пана Яроша” посадили на берегу, положив в карман мой паспорт. В этот момент я понял, что своим молчанием на допросах настолько убедил ополченцев в том, что я – шпион “Правого сектора”, что они отдали меня, вместе с Антоном/Денисом, украинцам в обмен на кого-то из своих. Ну а те – вежливо вернули меня за ненадобностью.
В 00-05 17 мая меня, сидящего на берегу в позе мыслителя, в камуфляже, тельняшке и с “наволочкой” на голове нашли российские пограничники. Накормили, отвезли в больницу, опросили, оформили штраф на 2000 р. за незаконное пересечение границы.
Такова фактическая сторона дела. Теперь о моём отношении к вопросу.
Я не держу зла на ополченцев, пытавших меня в Антраците. И, если бы, сняв меня с решетки, они дали бы мне оружие, я пошёл бы сражаться вместе с ними за свободу и независимость ДНР. Ошиблись, бывает. Мне не жалко снаряжения и техники, которую у меня забрали, примерно на 30-35 тр. Прекрасно, если бронежилет, телефон с рацией, компьютер и всё остальное послужат делу победы ДНР в борьбе за независимость. Это – самое малое, чем я могу помочь русской республике в её героической борьбе.
Великие государства, великие армии и великие разведки не берутся из ниоткуда – их путь из ничтожества к величию всегда полон ошибок и поражений. То, что там в одном конкретном месте засел непрофессиональный параноик с правом решать людские судьбы, вовсе не означает, что дело ДНР – неправое. Равно как наличие множества невинных жертв в “сталинских репрессиях 37-го” не означало, что в 1941- году “надо было сдаться Гитлеру”.
Я, как только подлечусь и поправлю финансовое положение, готов, если республике к тому времени ещё нужны будут добровольцы, вступить в ополчение и сражаться за русский народ Донбасса до последней капли крови. И считаю такое отношение к вопросу правильным для сталиниста и русского националиста.
Единственное что – мне хотелось бы обратиться к командарму И. Стрелкову, обороняющему Славянск, который в своем видеообращении жалуется на малое количество добровольцев из числа местного населения.
Возможно, если ваши тыловики перестанут “реконструировать” в Антраците белую контрразведку времен Гражданской войны, перестанут пытать местных работяг по малейшему подозрению в “шпионаже”, народ к вам потянется охотнее. В противном случае вы можете получить вместо массовой помощи и поддержки “реконструкцию” рабочего восстания в собственном тылу.
Вот, собственно, и всё”.
«Зная, что происходит на Украине, я не смог остаться в стороне»
49-летний Марат и 48-летний Игорь – близкие друзья из Заинска, говорят, что не смогли остаться в стороне. Узнав о формировании именных батальонов, приятели без раздумий решили – едем! Приехав в Казань, с самого утра они проходили медицинский осмотр, впереди их ждет многочасовое тестирование и собеседование. Оба надеются, что успешно пройдут все проверки и в скором времени вступят в татарстанский батальон.
«Страха никакого нет. Со службой я знаком не понаслышке – в начале 90-х я принимал участие в боевых действиях в Абхазии. Зная, что сейчас происходит на Украине и с жителями Донбасса, я не смог остаться в стороне. Решил помочь местным жителям и нашим ребятам искоренить там фашистские взгляды», – рассказал Марат.
«Страха никакого нет. Со службой я знаком не понаслышке»
Что такое фашизм, мужчина знает от своих родных, которые столкнулись с этим в годы Великой Отечественной войны.
«Дед мне еще в детстве рассказывал, что такое фашизм, национализм, что это ни к чему хорошему не привело. Но мы победили. Я надеюсь, что мы победим фашизм и в этот раз. И, наконец-то, искореним его раз и навсегда», – добавил Марат.
О своем желании уехать на фронт Марат своей семье пока не рассказывал. Мужчина ждет результатов всех проверок и только после этого, будучи уверен, что уже точно идет служить по контракту, расскажет о своем решении близким.
С каждым днем желающих попасть на контрактную службу все больше
Лучшие из лучших – по такому принципу отбирают желающих попасть в именные батальоны в Татарстане. Сейчас в республике идет набор в два батальона «Алга» и «Тимер», в каждом будет порядка 400 человек.
«Прежде чем отправиться в места боевых действий, все добровольцы отправятся на полигон на базе Казанского танкового училища. Там в течение месяца они будут проходить боевое слаживание, вспоминать и нарабатывать свои навыки в стрелковом деле, а также изучать новую технику для выполнения задач в будущем по команде», – рассказал офицер по тестированию и военно-профессиональной ориентации пункта отбора на военную службу по контракту в Казани капитан Рустам Сафиуллин.
Попасть на службу по контракту в именные батальоны непросто, отметили в пункте отбора. Сначала добровольцы проходят медицинский осмотр, затем проводится тестирование, после чего их приглашают на собеседование. Всех кандидатов тщательно проверяют на отсутствие штрафов, судимости, у них берут характеристики с места учебы, работы и места жительства.
Рустам Сафиуллин: «Прежде чем отправиться в места боевых действий, все добровольцы отправятся на полигон на базе Казанского танкового училища»
На данный момент в именные батальоны со всего Татарстана уже отобрали более трехсот человек. Это те ребята, которые уже прошли тотальные проверки и ждут отправки на полигон. По словам Сафиуллина, с каждым днем желающих попасть на контрактную службу становится все больше. Сегодня попробовать свои силы и пройти проверку для контрактной службы со всей республики приехали 15 человек. Мотивация у всех одна – помочь своим ребятам на фронте и отдать долг Родине.
«На данный момент мы составляем штатный список, распределяем людей по должностям. Первый контракт заключается с кандидатами до 50 лет. Хочу отметить, что первый контракт краткосрочный. За это время гражданин принимает для себя решение, оставаться ли ему на службе или нет. Второй контракт можно заключить уже на два или три года», – добавил начальник пункта отбора на военную службу по контракту в Казани Евгений Токмаков.
Евгений Токмаков: «Первый контракт краткосрочный. За это время гражданин принимает для себя решение, оставаться ли ему на службе или нет»
“Столько денег в Осетии не заработать”
Ибрагиму из Владикавказа 31 год. У него за плечами служба в армии и годы безуспешных попыток устроиться работать на гражданке. Он должен был уехать в Ростов в составе первого отряда, но из-за личных дел не успел.
“Я служил в своё время и сейчас тоже хочу отдать долг родине”, – рассказывает мужчина во дворе ДОСААФ, где проходит запись в “добровольцы”.
Ибрагим приветствует решение Минобороны о заключении официальных контрактов с будущими военнослужащими и последующих гарантиях. Но при этом не считает себя и других желающих отправиться на войну наёмниками.
“Деньги пусть моей семье платят, мне они зачем? Мы не наёмники. Ну если в моей республике начнётся война, и я пойду добровольцем, разве я буду считаться наемником?” – удивляется он.
К сожалению, в этой стране в почёте только военные и полицейские
Но уже после выключения диктофона Ибрагим все же признаётся, что основной мотив для ухода на войну – именно заработок: “Я со многими ребятами общался, и все ради денег туда едут. Они все понимают, что столько денег в Осетии не заработать”.
Также, по его словам, на войну едут и для того, чтобы заниматься мародерством: “Многие ради кайфа едут на войну. Они об этом открыто заявили представителю правительства, когда он приехал их провожать. Вот представьте, если ты здесь зайдёшь в аптеку, где тебе не захотят продавать наркотики, и ты за это убьешь продавца, – тебя посадят, а на Украине тебе за это ничего не будет”.
В это время к стоящим во дворе молодым людям подходит женщина. Она растеряна и крепко держит дочь за руку. Узнав, что ребята пришли записаться в “добровольцы”, у неё вырывается: “Зачем?”, и она начинает их отговаривать.
Поднявшись в кабинет, где представитель администрации главы республики принимает заявки, женщина рассказывает, что её 23-летний сын уехал в Ростов за компанию с другом. Теперь он хочет вернуться, но не знает как. Сотрудник правительства в ответ посоветовал, чтобы ее сын подошел к командиру или руководителю делегации со словами, что хочет вернуться.
“Их насильно никто не отправляет. Пусть подойдёт к руководителю – это непростой руководитель (речь идёт об Ибрагиме Гобееве, начальнике администрации главы Северной Осетии, который сопровождает “добровольцев” до лагеря в Ростове. – Прим. ) – и сообщит о своём желании”, – сказал мужчина.
Депутат Кантемиров тоже заверяет, что добровольцев силой держать не будут: “Это в кино круто, но, когда над твоей головой взорвется пару мин, тогда другая ситуация. Если доброволец вернётся, никто его преследовать и сажать не будет”.
По минному (полю) пляжу
– Вы ходили в дозор. А вас-то кто-то охранял? Оружие выдавали?
– Нет. Сами себя охраняли.
– Что ещё произвело неизгладимое впечатление?
– Из положительных эмоций – Азовское море. Мы жили буквально в полукилометре от него. Ходили даже купаться туда. Море я увидел впервые в жизни воочию.
– Все живы-здоровы вернулись с твоей смены?
– Да, никто не пострадал.
– После жутких картин в Мариуполе, когда приехал домой, уже отпустило или ещё снятся кошмары?
– Какие планы? Собираешься ещё в командировку туда?
– Мариупольское направление закрыли. Теперь набирают в Херсонскую и Запорожскую области, Северодонецк, то есть в те регионы и города, которые освобождают, и где очень нужна помощь волонтёров.
По приезду мне предложили стать вторым командиром краевого поискового отряда в Карелию. Командировка пройдёт с 17 июля по пятое августа. Тоже будет для меня первый бесценный опыт, никогда не был в таких поездках.
– Какой опыт ты приобрёл в этой командировке? Как ты намерен его применить на гражданке?
– Побывав на Донбассе, я прикоснулся к атмосфере реальных боевых действий. Надеюсь на дальнейшую работу не только как волонтёр, но и в меру своих сил усилий оказывать помощь молодым ветеранам боевых действий теперь не только Афганистана, Чечни, но и тех ребят, что участвует в специальной военной операции на Украине.
Справка
Евгений Губанов родился в 1999 году в Барнауле. Живёт в посёлке Комсомольском (Павловский район). После девятого класса в 2015 году поступил в Павловский аграрный техникум по специальности «Техник-программист», который окончил в 2019 году. По его окончании поступил в Алтайский государственный технический университет (по специальности «Приборостроение»).
Евгений Губанов – пресс-секретарь, помощник председателя Регионального отделения Общероссийской общественной организации военных инвалидов “ВоИн” в Алтайском крае по работе со СМИ, в организации состоит у истоков её образования.
Имеет медали, а также множество почётных грамот и благодарностей за заслуги и вклад в патриотическое воспитание молодёжи.
“Ответить за грехи”
Карен, отец двух малолетних детей, решил уйти на войну, чтобы “искупить грехи”. Решимость – на словах, во взгляде – отчаяние и обреченность. Говорит, что смерти не боится, что ему почему-то кажется, что он не умрет на этой войне.
“Я не служил в армии, но сейчас решил что-то изменить в своей жизни. На моем пути встречались такие люди, из-за которых я совершал нехорошие поступки. Мне нужно ответить за все, и я сделаю это на войне”, – говорит собеседник.
По словам Карена, даже если он не вернётся, его семья не останется без денег: “Пока нам не сказали, сколько будут платить. Говорят, около 200 тысяч в месяц. В Осетии такую сумму я могу заработать лишь за полгода. Если я умру, то хоть буду знать, что моя трёхлетняя дочь и двухмесячный сын не голодают”.
У 25-летнего Алана из отдалённого осетинского села своя причина ухода на войну – в скором времени его должны судить за незаконное хранение оружия. Он надеется, что после вступления в ряды “добровольцев” разбирательство закроют. Алан честно рассказал об этом в пункте приёма заявок.
“Вот вам, скорее всего, и не позвонят”, – ответил ему сотрудник администрации.
На выходе из здания молодой человек признался, что озвученная причина не является единственной: “В республике чувствуется какая-то безысходность. Думаю, многие поэтому и идут на войну, чтобы быть при деле и зарабатывать. К сожалению, в этой стране в почёте только военные и полицейские”.
Категорически против отправки неподготовленных “добровольцев” на фронт высказался в беседе с Кавказ. Реалии офицер запаса Олег Марзоев. По его мнению, если сегодня вопросы возникают даже относительно уровня подготовки опытных контрактников, что говорить о гражданских.
По какому праву, по какому закону вы толкаете неподготовленных ребят на войну
“Они на эмоциях, на порыве идут туда. Люди оставляют свои семьи. Посмотрите, какие потери несём среди подготовленных людей, о каких добровольцах речь? Если и призывать их, то только с какими-то гарантиями”, – говорит Марзоев.
С начала кампании офицер запаса активно выражает недовольство действиями властей и продолжает задавать им вопросы, которые остаются без ответов.
“Набирать добровольцев в Осетии для отправки на фронт недопустимо. Для начала в строй должны призвать нас, подготовленных офицеров и солдат запаса. А сейчас зазывают ребят без военного опыта, давят на патриотизм. По какому праву, по какому закону вы толкаете неподготовленных ребят на войну”, – возмущается собеседник.
Он указывает, что подписываемые “добровольцами” документы не соответствуют обещаниям властей. Марзоев рассказывает, как ему позвонили ребята из Ростовской области, которых отправили туда “на боевое слаживание”, и сказали, что их смущает текст контракта.
“Предложил им попросту вернуться и обратиться во Владикавказский пункт отбора по контракту, официальный, где есть возможность подписать контракт с настоящим Минобороны на три месяца с ускоренным призывом и встать в строй штатных армейский подразделений”, – продолжает бывший военный.
В итоге, по его словам, обратившиеся к нему “добровольцы” – это полтора десятка человек – действительно решили остаться, чтобы “идти вперед”.
“Теперь же подписывают не совсем понятно что и совершенно не ясно с кем. Никаких прав и обязательств эти бумаги ни на них, ни на их “контрагентов” не накладывают. В этом “документе” (имеется в распоряжении Кавказ. Реалии. – Прим. ) с орфографическими ошибками даже раздела “Ответственность сторон” нет. Да и какая ответственность, если в законодательстве добровольчество попросту отсутствует”, – заключил Марзоев.
“Там ад, настоящий ад”
В Гудермесе Алексей и другие приехавшие с ним добровольцы подписали трехмесячный контракт с Росгвардией. После этого их батальон перебросили под Луганск.
Первое ранение Алексей получил при захвате Рубежного.
“У украинцев, конечно, все грамотно придумано в плане технологий. Вот мы попали под обстрел, лежим, я голову поднимаю – смотрю, над нами коптер висит, и с его помощью, видимо, корректируют огонь. Когда обстрел кончился, мы побежали менять позицию, так этот коптер за нами полетел, и вскоре нас снова обстреляли. Тогда меня первый раз контузило”, – рассказывает Алексей.
Подпись к фото,
Многие захваченные Россией населенные пункты сильно пострадали от артобстрелов
Тяжелее всего ему дались зачистки небольших деревень по пути к Северодонецку.
По словам Алексея, взвод, в составе которого он приехал из Гудермеса, практически постоянно находился на передовой.
Именно отряды добровольцев, подписавших краткосрочные контракты с минобороны и Росгвардией, вместе с бойцами так называемой “ЧВК Вагнера” сейчас являются главными штурмовыми силами России на фронте, утверждают два источника Би-би-си, находящиеся на переднем крае боев с российской стороны.
По словам источников, армейские подразделения сейчас стараются беречь, поскольку многие из них уже понесли тяжелые потери в первые месяцы боев в Украине.
- Груз 200: что известно о потерях России в Украине к середине июня
- “ЧВК Вагнера” начала широкий набор наемников на войну с Украиной. Берут всех
Наблюдения наших источников подтверждаются и данными, которые Би-би-си получила на основании анализа подтвержденных потерь российских военнослужащих.
«Страх есть, но помочь ребятам надо»
Игорь служил в казанском батальоне милиции, затем его перевели в Киров, тогда там начались беспорядки. Это было с 1992 по 1994 год, вспоминает доброволец. О своем решение уйти служить по контракту Игорь рассказал своей семье сразу.
Он добавил, что его главная цель – помочь жителям Донбасса обрести мирное небо над головой. Страх, говорит Игорь, конечно, есть, но помочь своим ребятам надо.
Под звуки канонады
– А чем вообще занимались волонтёры?
Поврежденные автомобили. Из архива героя публикации/ Евгений Губанов
– Зона боевых действий от вас далеко была?
– После пяти дней в Володарке, переехали в Мариуполь. Мощную канонаду слушали регулярно. Наше место дислокации находилось в километре от «Азовстали». Мы заехали в новое здание, спортивный клуб «Спартак» на следующий день после того, как они сдались. Раньше, в нём, кстати, базировались «азовцы» («Азов» признан экстремистской организацией и запрещен на территории России). Когда заселялись на «Спартак», наблюдали места, где сапёры обезвредили растяжки. Там же находили много наркотиков, боеприпасов, оружия. В течение пяти дней разгребали завалы.
Тяжело физически и морально
Анатолий Медведев, «АиФ-Алтай»: Как ты попал на Донбасс?
Евгений Губанов: Я подал заявку по линии «Волонтёрской Роты Боевого Братства и Молодой Гвардии Единой России» в Алтайском крае, мою кандидатуру одобрили. Первого и пока единственного из Алтайского края.
15 мая позвонили из Москвы, что меня там ждут. 16-го рано утром я вылетел туда. А в 16. 00 этого же дня уже отправились на Донбасс. На автобусе. 20 часов. До Ростова-на-Дону. Правда, через Мамаев Курган в Волгограде.
Утром 17 мая успешно пересекли границу России в Ростовской области. Первоначально местом нашей дислокакции стало село Безымённое (Безымянное, Донецкая народная республика), что в 15 километрах от Мариуполя, где находится сортировочный центр. Мы заменили тех, кто там был до нас, в рамках ротации.
– Сколько вас человек было, вновь прибывших?
– 42. В следующей после нас смене поехали уже 36 человек, потому что мариупольское направление закрывается.
– Какой состав группы? Откуда? Были ли девушки?
– Со всей России. Только мужской состав. Там очень тяжело. И физически, и морально.
– Куда вас направили после приезда?
– Нас разбили на три группы. Меня в числе других 26 добровольцев отправили в посёлок Володарское (ДНР). По приезду туда у нас прошла «Свечка» – процедура знакомства друг с другом. А также раздача позывных по рации в целях безопасности. Потому что нас там прослушивают, бывает, подключаются на наши каналы. Я придумал себе позывной «Кадет».
– Почему «Кадет»?
– Потому что занимался в военно-патриотическом клубе, там курсант не звучит, все кадеты.
Уполномочены молчать
Отправка бойцов из Владикавказа прошла тихо, без торжественных речей и репортажей в местных СМИ. Глава региона ни разу ещё не высказался по “добровольческой кампании”, хотя в республике считается общеизвестным фактом, что именно Сергей Меняйло является идейным вдохновителем отправки молодых людей без нужной подготовки в зону боевых действий – вице-адмирал запаса лично напутствует бойцов в Ростове-на-Дону.
Позиция Меняйло вызывает недовольство у населения республики. Многие критикуют главу за попытку “выслужиться перед Кремлём”, принося в жертву неопытную молодёжь своей республики. Люди убеждены, что чиновник чувствует это отношение, и поэтому отправка “добровольцев” проходит тихо и незаметно.
Молчание хранят и в специально сформированном пункте на территории, где продолжается сбор заявок. Представитель администрации главы записывает контакты желающих и велит ждать звонка, предупреждая, что “позвонят через неделю, а может и вовсе не позвонят”. С журналистами он разговаривать отказывается и даже раздражается, объясняя это тем, что у него “не было задачи общаться со СМИ”.
Получить информацию о количестве добровольцев, о порядке их отправки Кавказ. Реалии не удалось и в военкомате.
Были случаи, когда веником в мешок сметали все, что осталось от человека
Последние дни в Осетии хоронят солдат, которые погибли в первых числах войны. Как рассказывает офицер запаса, пожелавший остаться анонимным, речь идёт о военных, которых отправили на передовую “в качестве пушечного мяса”. Именно тогда погибло больше всех солдат, и сейчас их только опознают.
“Колонны были уничтожены тяжёлой артиллерией. Вы можете представить, во что превращаются тела погибших после такого? Были случаи, когда веником в мешок сметали все, что осталось от человека. Погибших опознают только по ДНК в Ростове или Москве”, – рассказывает собеседник.
По его мнению, провал первых дней войны может быть связан с недостоверной информацией от разведки или просто просчётом командования.
“Но нельзя не отметить, что российскую армию там ждали. К ее приходу готовились очень давно и серьезно. Там есть такие укрепления, которые неделю не могли пробить ни авиацией, ни артиллерией”, – добавил бывший военный.
О том, что солдатам было тяжело в начале войны, рассказывает и Борис Кантемиров, который уже дважды побывал под Харьковом.
“Ребятам было реально тяжело, в том числе из-за того, что некоторые генералы не выполнили обещания. В первые дни солдаты попали в очень жёсткий прессинг, колонны были разнесены”, – признал Кантемиров.
- 6 апреля – сорок второй день с начала полномасштабного вторжения России в Украину. В городе Буча под Киевом находят всё новые свидетельства военных преступлений армии РФ – убийств мирных жителей, пыток, изнасилований, мародерства. Фото и видео из Бучи вызвали взрыв негодования во всем мире. Публикуются свидетельства военных преступлений и в других городах Киевской области. По данным Минобороны Великобритании, российская армия продолжает перегруппировку для начала нового наступления в Донбассе.
- В 2021 году Северный Кавказ признан самым бедным регионом России. Согласно РИА “Рейтинг”, большинство национальных республик снова оказались в конце списка по уровню жизни. В условиях беспрецедентных санкций, которые ввели против России после вторжения в Украину, качество жизни в регионах только ухудшилось.
- По данным на утро 6 апреля известно о 283 военных из числа уроженцев юга России и Северного Кавказа, гибель которых была официально или частично подтверждена; реальное число погибших может быть гораздо больше.
Погибают чаще остальных?
Автор фото, YURI KADOBNOV/AFP
На 20 июня на основании открытых источников Би-би-си известны имена по меньшей мере 155 российских добровольцев, погибших в Украине. Хотя до мая о смертях добровольцев в российских СМИ вообще не упоминали.
Данные, собранные Би-би-си совместно с изданием “Медиазона” (признано в России “СМИ-иноагентом”) и командой волонтеров, не отражают реальный уровень потерь, поскольку мы опираемся только на публично подтвержденные сообщения о гибели. Но накопленная информация позволяет понимать и анализировать то, что происходит с российской армией во время войны.
Число погибших добровольцев стремительно растет – каждую неделю появляются сообщения о гибели еще 30-40 человек. Так часто не сообщают о гибели ни одной другой категории военнослужащих.
При этом 57% погибших добровольцев – люди старше 40 лет (25 человек отправились воевать, будучи старше 50 лет). Это существенно отличается от динамики потерь среди остальных категорий российских военных – там 47% установленных потерь приходится на людей в возрасте от 18 до 26 лет.
Алексей о потерях в своем подразделении говорить отказался, сославшись на законы военного времени. Сам он выбыл из строя в начале июня после того, как рядом с ним разорвался танковый снаряд.
Сейчас он проходит лечение в одном из госпиталей Санкт-Петербурга и хочет вернуться в строй. Правда, прогнозы врачей неутешительные. После трех контузий слух в правом ухе Алексея может не восстановиться. Также нет уверенности в том, что удастся восстановить подвижность правой руки – один из важных нервов перебило осколком от снаряда.
“Самое тяжелое – это сильнейшие головные боли. Я почти не сплю. Зато все время бодрый. Врачи говорят, у меня психика сильнейше перегрузилась. Какие-то выписали таблетки, но я не хочу их пить, – говорит Алексей. – Пока не знаю, что дальше буду делать, чем займусь. Все время вспоминаю наши бои, как там было. Головой пока еще там”.
Путь через Чечню
Власти Чечни регулярно отчитываются об отправке в Украину сотен добровольцев, подписавших контракт с Росгвардией
Пропустить Подкаст и продолжить чтение.
Что это было?
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
Власти Чечни активно распространяют в соцсетях видеоролики и отчеты о подготовке добровольцев на базе Российского университета спецназа. Обещают полное обеспечение экипировкой и питанием и даже возврат денег за проезд до Грозного.
“Я не мог пойти через военкомат. Мне 48 лет, в армии не служил из-за травмы руки. Увидел, что есть шанс поехать через Чечню, и загорелся. Приехал в Грозный, зашел в мэрию и сказал, что хочу пойти на войну добровольцем. Меня отвезли в Гудермес”, – рассказывает Алексей (имя изменено по соображением безопасности).
В Гудермесе располагается база Российского университета спецназа – частного учебного заведения, созданного по инициативе Рамзана Кадырова для тренировок сотрудников спецподразделений. Команду инструкторов университета возглавляет бывший офицер спецназа ФСБ “Альфа” Даниил Мартынов. Как удалось установить Би-би-си, человек с голосом Мартынова в течение нескольких месяцев принимал участие в подготовке детального плана вторжения в Украину.
“Подготовка в университете спецназа идет прямо очень круто, инструкторы сильные. Утром подъем, завтрак, и весь день занятия. Как ползать, как стрелять из разных положений, как быстро магазин поменять, что делать, если патрон заклинило. Из гранатомета тоже учили стрелять. Тактические уроки бесценные. Я потом это все вспоминал, когда мы в деревне работали”, – рассказывает Алексей.
Некоторые добровольцы охотно снимаются, не скрывая своих лиц (фотография не имеет прямого отношения к героям публикации)
Кроме тактических занятий и огневой подготовки с добровольцами проводят и идеологические занятия.
“Нам показали секретные документы. В них говорилось о подготовке нападения на Донбасс и на Россию. Так что, если бы Путин не начал эту операцию, наши города бы уже горели”, – уверен Алексей.
Скорее всего, речь идет об обнародованном минобороны России еще в марте шестистраничном документе Нацгвардии Украины. В приказе, подлинность которого невозможно проверить, говорится об организации занятий по боевому слаживанию некоторых подразделений Нацгвардии Украины на базе в Львовской области близ границы с Польшей. Никаких упоминаний о наступлении на Донбасс или Россию в документе нет, но он часто упоминался оборонным ведомством России и российскими государственными СМИ на первом этапе вторжения России в Украину.
В Гудермесе подготовкой добровольцев занимаются инструкторы Российского университета спецназа
Подготовка Алексея и его сослуживцев (всего около 200 человек) к отправке в Украину продлилась 10 дней. Он приехал в Гудермес в начале мая, а уже 15 мая оказался на линии фронта в Луганской области Украины. В конце мая срок подготовки добровольцев в Гудермесе был сокращен, теперь она длится только неделю.
“Нормально, я считаю. С такими инструкторами времени хватает. Реальные знания для боя дают, без воды. Мне все пригодилось и очень помогло”, – говорит Алексей.
Военные эксперты с Алексеем не согласны. Специалисты отмечают, что 7 или 10 дней подготовки может хватить только чтобы обновить навыки тех, кто уже имеет боевой опыт. Для сравнения, перед отправкой в Афганистан солдат-срочников в СССР готовили около 4-6 месяцев.
Мина на детской площадке
– Где вас разместили?
– В палаточном лагере. Пищу готовили в полевой кухне.
В первую же ночь я заступил на дежурство. Обход по лагерю, каждые 30 минут, по два человека в дозоре.
В это же дежурство в зоне нашей ответственности произошло ЧП. Местные жители обнаружили противопехотную мину на детской площадке, которая находилась в 20 метрах от нашего лагеря.
После детального изучения сапёрами оказалось, что это был муляж. Но очень профессионально установили, по всем правилам.
– Какие первые впечатления от Володарки?
– После того, как оттуда ушли украинские войска, местные жители, что называется, «переобулись». Она была под влиянием Киева, там боёв не было. После прихода ДНР-овцев местная власть осталась прежней, киевской.
– Власть властью, а люди?
«Мечтал стать военным с детства»
Самый молодой кандидат на службу в именные батальоны – 19-летний житель Набережных Челнов Сергей. Окончив колледж, молодой человек решил миновать срочную службу и подписать контракт. Тем более что в его семье есть достойный для подражания пример – его отец, подполковник в отставке, прошедший службу в Чечне.
«Когда я сказал своим родным, что поеду служить по контракту, они отреагировали скептически. Но это моя мечта»
«Я с детства мечтал стать военным и пойти по стопам отца. Хочу попасть в спецназ. Страха почти нет, ситуация меня пугает не сильно. Прежде всего, хочется помочь ребятам, которые сейчас в местах боевых действий. Когда я сказал своим родным, что поеду служить по контракту, они отреагировали скептически. Но это моя мечта, я поставил цель и иду к ней», – рассказал молодой человек.
Несколько лет Сергей занимался армейским рукопашным боем, он надеется, что спортивные навыки ему пригодятся и на службе. Он добавил, что обязательно вернется домой, ведь здесь ждут родные и близкие.
“При мне один упал с инсультом”
Автор фото, Кирилл Кухмарь/ТАСС
На войну в Украину россияне-добровольцы сейчас попадают тремя способами:
- подписав краткосрочный контракт с минобороны
- приехав в Чечню и подписав там трехмесячный контракт с Росгвардией
- заключив контракт с вооруженными формированиями самопровозглашенных ДНР и ЛНР (этот путь выбирают редко, поскольку зарплата военного в Донецке и Луганске гораздо ниже, чем в России. Также меньше и компенсация в случае ранения или смерти)
Также на войну можно попасть, устроившись на работу в так называемую “ЧВК Вагнера”, но этих людей можно скорее называть профессиональными военными, чем добровольцами.
Дмитрию вариант поехать через минобороны показался проще и надежнее, чем остальные. Многие выбирают именно такой путь, поскольку военкомат всегда расположен рядом, и не нужно тратить деньги и время на поездку в другой город или даже регион.
”Ну, я пошел. Приняли без медосмотра. Видимо, им план по отправкам надо гнать быстрее, так что уже не до проверок и медкомиссий. Собрали всех за пару дней, повезли. В часть приехали ночью. Утром одели: берцы, форма, из снаряги дали вещмешок еще советского образца, вафельное полотенце, кусок мыла и нательное белье советское. На моем печать стояла: 1960-й год”, – продолжает Дмитрий.
По его словам, уже тогда у него появились первые сомнения в том, стоит ли ехать дальше.
“Оружия навалом, все хорошее, в масле. Патронов тоже. Но на этом плюсы заканчиваются. На полигоне бардак, офицерам на нас *** (все равно). Обучения тактике нет, сплочения личного состава нет. Я уже от этого был в шоке. Некоторые автомат толком в руках не держали, танков не видели вживую, а им через пару дней на войну. Надо же обкатать, обстрелять состав, как же так? Банально даже берцы новые натирают, надо разносить, мозоли уже на второй день. Зная об этом, я приехал со своими, но всех заставили ходить в выданном”.
- “Вы едете туда, где стреляют”. В России массово ищут военных-контрактников для отправки в Украину
- “Ваш муж без вести пропал, хватит уже звонить”: как родные пропавших в Украине российских военных пытаются вернуть их “живыми или мертвыми”
С начала марта минобороны России начало публиковать тысячи вакансий на популярных сайтах поиска работы типа HeadHunter. Объявления, предлагающие заключить краткосрочный контракт с российской армией, появились у подъездов и в общественном транспорте во многих городах России.
Для многих регионов, где отсутствуют социальные лифты, служба в армии по контракту является чуть ли не единственной возможностью заработать. Так, например, военкомат Нижнекамска обещает добровольцам денежное довольствие в размере от 200 тысяч рублей в месяц. Это в пять раз выше, чем средняя зарплата в городе. На предложение минобороны откликаются и люди без реального опыта участия в военных действиях.
По словам Дмитрия, на сборном пункте в Ростове, где он оказался, большую часть добровольцев составляли люди в возрасте старше 45 лет. Не все из них оказались здоровы.
Пробыв в части три дня, Дмитрий решил вернуться домой.
“К тому времени мы еще контракты не подписали. Поэтому, когда нас на стрельбы построили, то я просто отказался. И еще человек пять со мной из строя вышли. Это просто *** (безумие), нафиг такие приколы”, – рассказывает он.
Оставшиеся в лагере мужчины, по словам Дмитрия, уже через день были переброшены в Украину и затем приняли участие в боях за Изюм.
“Мы на связи с одним парнем. Он месяц оттрубил, ранили, вернулся. Говорит, было трудновато, еле жив остался. Выручили ребята-добровольцы, которые через Грозный приехали. У них там занятия вроде хорошие были по тактической медицине, плюс аптечки толковые. Вот они его и замотали, и вытянули. А так бы кровью истек”.
“Билет в один конец”. Как российские добровольцы едут воевать с Украиной
- Ольга Ившина
- Би-би-си
20 июня 2022
Российский солдат во время патруля в захваченном городе (фотография не имеет прямого отношения к героям публикации)
Каждую неделю Россия направляет в Украину сотни вооруженных людей, которых Москва называет добровольцами. Как стало известно Би-би-си, сейчас именно отряды, составленные из добровольцев, воюют на наиболее активных участках фронта. При этом подготовка новых рекрутов перед отправкой длится лишь от трех до семи дней.
“В апреле позвонили мне из военкомата и предложили поехать добровольцем. Говорят, зарплата от 130 тысяч, полное обеспечение питанием, формой, и проезд бесплатно, то есть деньги на дорогу тратить не нужно. Но главное, обещали помочь погасить кредиты”, – рассказывает Дмитрий (имя изменено по соображением безопасности), живущий в небольшом уральском городе.
По словам Дмитрия, ему и сослуживцам, вместе с которыми он воевал в Чечне в начале 2000-х, из военкомата звонили “уже по три-четыре раза”. Несколько звонков он проигнорировал, но потом заинтересовался, поскольку потерял подработку, а без нее стало трудно выплачивать кредит.