московское народное ополчение: живая история подвига москвичей, вставших на защиту своего города

О восьмой, Краснопресенской дивизии народного ополчения смотрите материал с главной страницы сайта – Как погибла Краснопресенская дивизия народного ополчения.

Девятая дивизия народного ополчения.

Девятая дивизия народного ополчения Кировского района формировапась в клубе кондитерской фабрики “Рот-фронт”. (Новокузнецкий переулок, дом 13/15). Краснохолмский комбинат, завод им. Калинина, фабрика “Парижская коммуна”, завод точных приборов, завод “Красный блок”, Мосэнерго, кожзавод им. Тельмана, завод Мосппасткож, лентоткацкая фабрика, фабрика “Красный суконщик”, Авиапромcнаб выделили в дивизию своих добровольцев. Командовать дивизией был назначен генерал-майор Бобров Борис Дмитриевич. В июле 1941-го года она была направлена из Москвы на лагерный сбор в окрестности села Архангельского на Калужской дороге, в 35 км от Москвы. Для многих пожилых людей этот переход оказался слишком трудным, в результате часть ополченцев была отчислена по состоянию здоровья и возвращена домой. После двух недель пребывания на сборе последовал марш в Малоярославец, а оттуда на Верею и Можайск. Дивизия 30-го июля была включена в состав 33-й армии. В сентябре после кратковременной боевой подготовки и строительства оборонительных сооружений под Малоярославцем дивизия заняла рубежи северо-восточнее города Ельни. 26-го сентября воинская часть Кировцев была преобразована в 139-ю стрелковую дивизию.
139-й дивизии пришлось понести большие потери еще до начала наступления немцев. 30-го сентября воины дивизии в составе трех полков прибыли на передовую. 1302-й полк своевременно ночью сменил 303-ю стрелковую дивизию, отходящую в тыл, и занял ее окопы, но 1300-й полк опоздал. При попытке в дневное время выйти на боевую позицию по открытой местности он был встречен бешеным огнем со стороны противника и, понеся огромные потери, в беспорядке отошел в лес. Пришлось следующей ночью вместо него занять позицию 1304-му полку, предназначавшемуся для резерва, в состав которого были включены и оставшиеся в живых воины 1300-го полка.
С началом операции “Тайфун”, 2-го октября 139-я сд под давлением немцев отошла со своих позиций в междуречье Стряна – Десна на левый берег Десны. На следующий день немцы прорвали оборону 222-й дивизии 43-й армии и стали выходить в тыл 139-й дивизии. Дивизия начала свой отход в сторону штаба 24-й армии, к Волочку. В Кувшинове в дивизию влилась группа отходивших из Уварова бойцов 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения. После выхода в Волочек вся эта группа участвовала вместе со штабом 24-й армии и другим, отошедшими туда бойцами, в отражении атаки 78-й немецкой дивизии на Волочек. В этих боях погиб командир 139-й дивизии генерал Бобров. Из Волочка, собравшиеся там бойцы, начали вместе с командующим 24-й армии Ракутиным отступление по направлению на Семлево. Всего в этой группе собрались бойцы 8-й, 139-й, 106-й, 303-й, 222-й стрелковых дивизий, 6-й дно, 144-й танковой бригады, а также штаба и тылов 24-й армии. 78-я пехотная дивизия немцев преследовала отступавших и в Новоселках отрезала им путь. В бою в урочище Гаврюково погиб командующий 24-й армии генерал Ракутин. Прорвавшиеся от Новоселок подошли к Семлево. Отступающая группа, после боя в районе Семлево, оказалась окруженная немцами в болотистых местах. Выбраться откуда к своим в виде крупных соединений не представлялось возможным. Немцы 7-го октября замкнули кольцо окружения в Вязьме, выстроив к востоку от кольца танковую стену. Выходили из окружения группами по два человека или в одиночку. Начальнику штаба 139-й дивизии Нехаеву удалось вывести через леса более 500 воинов. В другой группе, которая упоминается в документах, вышли из окружения около 200 бойцов. Многие пробирались мелкими группами и в одиночку. Только в декабре в результате новых пополнений завершилось переформирование 139-й дивизии, но бывшие ополченцы представляли там лишь небольшую часть ее личного состава. Многие при переформировании попали в другие воинские части.

Тринадцатая дивизия народного ополчения.

Тринадцатая дивизия народного ополчения Ростокинского района Москвы была сформирована в школе № 284 (Проспект Мира, дом 87), в здании школы № 270 на Новомосковской улице, дом 9, и в доме № 11 на Сретенке. Дивизией командовал полковник Морозов Павел Ефремович (с 26-го сентября по 27-е декабря 1941-го года). 30-го июля дивизия вошла в состав 32-й армии. 26-го сентября дивизия была преобразована в 140-ю стрелковую дивизию. В начале октября, в составе 32-й армии дивизия заняла оборону по Днепру южнее города Холм-Жирковский. Левым ее соседом была 2-я стрелковая дивизия (2-я дно).
Тридцатого сентября немцы начали операцию “Тайфун”. Сначала в наступление перешла на юго-западе 2-ч танковая группа Гудериана. Сталин, верный своей тактики руководства войсками – “тушить пожар только там где загорится, не задумываясь над тем, где может еще гореть”, приказал срочно перебросить 49-ю армию в южном направлении. Тем самым он открывал путь 3-й танковой группе Гота на Холм-Жирковский и далее на Вяэьму. Таким образом, 3-го октября на пути двух танковых дивизий Гота, 6-й и 7-й, а также трех пехотных дивизий 35-й, 5-й и 106-й 5-го армейского корпуса, еще и 129-й пд, следовавшей за танками, после прорыва оьороны 30сд оказапась только одна 140-я дивизия. Одна против шести! Когда одумались в Генштабе, то прекратили погрузку в эшелоны оставшуюся еще от 49-й армии 248-ю дивизию. Теперь она возвращалась со станции Новодугинская на прежнее свое место, но теперь уже немецкое. В это время еще в Сычевке выгружалась 18-я дивизия (18 дно), передислоцированная из под Кирова. Удар группы Болдина во фланг танкам Гота задержал неминуемую гибель 140-й дивизии. Рубеж обороны по Днепру восточнее Холм Жирковского, оказался почти без войск, Там, где надо было прикрыть шоссе на Вязьму кроме 140-й дивизии, занимавшей позицию даже не по шоссе а южнее его, по Днепру от Сопотова до Устья (при впадении реки Вязьма в Днепр), со штабом в Михалево, никаких войск не было. Самой же 140-й дивизии, еще 1-го октября, с утра было приказано, в связи с намечавшимся отходом 49-й армии, растянуть свои боевые порядки до Шабрыкино, что на 12 км севернее автострады, заменив тем самым отходящие на погрузку две дивизии: 248-ю, и 194-ю 49-й армии. Подумав, Буденный отменил этот приказ. 140-я дивизия осталась на своих позициях, а шоссе осталось “голеньким”. По своей боевой выучке и физическому состоянию бойцов, 140-я дивизия не дотягивала до нормальной стрелковой дивизии. Проинспектировавший состояние обороны на ее участке, заместитель Конева, генерал Калинин С. А. докладывал ему, что рубеж обороны дивизии длиной 25 км (от Сопотова до Устья) занят плохо – окопы и ДЗОТы не используются. Вообще, 140-я дивизий входила в состав Резервного фронта, подчинявшегося Ставке, а генерал Калинин был послан Коневым как представитель Западного фронта, только с информативными функциями. Правом командовать он здесь не обладал.
После устранения опасности со стороны группы Болдина, и сильной авиационной подготовки, 7-я танковая дивизия немцев перешла в наступление и, прорвав фронт, в районе Глушково, двигалась в направлении Бараново, Каменец, Волочек, часть ее шла на Настасьино. В 21 00 генерал Калинин доносил Коневу о том, что два полка подошедшей к этому времени 248-й дивизии отступают, а один ее полк был еще на марше в районе Константиново, Настасьино. Полк 140-й дивизии, как доложил Калинин, выдвигается со своих позиций для нанесения утром удара совместного с 248-й дивизией по немцам. 6-я немецкая танковая дивизия в это время двигалась южнее 7-й , наступая параллельно реки Вязьма на Пигулино, Михеево. Севернее ее быстро продвигалась 7-я танковая дивизия. От Каменца она взяла направление через Белоусово, Дерново к реке Вазуза. Обоим дивизиям противостояли слабые силы бывшего Резервного фронта. 248-я дивизия в результате боев потеряла боеспособность и отошла в Бараново. Там удалось собрать из нее всего 600 человек. В 140-й же дивизии осталось 900 человек. 6-го октября, передовые подразделения 7-й танковой дивизии вышли на автостраду Москва – Смоленск, 2 километра севернее Вязьмы. Завершалось окружение армий под Вязьмой. Мало кому из 140-й дивизии удалось выйти из окружения.

Семнадцатая дивизия народного ополчения.

Семнадцатая дивизия народного ополчения Москворецкого района Москвы формировалась в Московском институте народного хозяйства имени Плеханова (Стремянный переулок, дом 28), где располагался ее штаб. Подразделения дивизии формировались по адресам: Пятницкая улица, дом 70/39 (1-й полк, будущий 1312-й), 1-й Казачий переулок, дом 8/11 (2-й полк, будущий 1314-й), Большая Серпуховская улица, дом 13, школа № 555 (3-й полк, будущий 1316-й); Варшавское шоссе, дом 17 (4-й запасной полк, распределенный потом по трем полкам); Ставропольская улица, дом 16; Холодильный переулок, дом 7; улица Щипок, дом 4; Житная, дом 8 (артиллеристы, разведчики, связисты, автотранспортная рота, хозподразделения). В 17-ю дивизию народного ополчения, одного из крупнейших районов столицы, вступили рабочие и служащие завода имени Владимира Ильича, Фабрики кожобъединения, Фабрики им. Фрунзе, Первой образцовой типографии, Фабрики “Гознак”, Камвольно-прядильной Фабрики имени М. И. Калинина, Мебельной фабрики им Мазевского, завода “Гзоаппарат”, завода “Стекломашина”, Института народного хозяйства им. Плеханова и других предприятий. Всего же в народное ополчение Москворецкого района записалось свыше 7000 добровольцев. В дивизию влился батальон добровольцев Свердловского района (867 человек), штаб его находился на улице Чехова, дом 20. Командиром 17-й дивизии народного ополчения был назначен полковник из МВО Козлов Петр Сергеевич. Первоначально в дивизию входили: 1-й, 2-й, 3-й стрелковые полки, 17-й запасной стрелковый полк, 45-мм отдельный артиллерийский дивизион, 76-мм отдельный артиллерийский дивизион, отдельная самокатная разведывательная рота (на велосипедах), саперная рота, орс, медсанбат, автотракторная рота. Из Москворецкого района было взято 45 машин.

6-го июля были уточнены списки личного состава дивизии. 7-го и 8-го проводилась строевая подготовка. 9-го ополченцы были подняты с рассветом. На построении был зачитан приказ – полкам по батальонам, с интервалом через час, походным маршем через Калужскую площадь выступить из Москвы. Дивизия выходила двумя потоками – два полка по Большой Калужской, остальные полки, соединения, и штаб дивизии по Варшавскому шоссе в направлении Бутово. За день надо было сделать 30-и километровый марш и к вечеру прибыть в полевой лагерь Летово, Сосенки. К вечеру строй значительно растянулся. В полевом лагере дивизия была пополнена добровольцами из Люблинского, Каширского районов Московской области. В дивизию влились также работники Старо-Павловской и Ленской фабрик – крупнейших текстильных предприятий Павловского Посада, а также работники многих других предприятий Павловского-посада. 18-го июля дивизия была переброшена по Варшавскому и Калужскому шоссе на 120 километров до Ильинского – Сергеевка. Марш был совершался по 40 километров в день. Опять был отсев ополченцев. 21-го июля было получено оружие, обмундирование, обувь. Приступили к строительству оборонительных рубежей Можайской линии обороны – по линии Подсосино – Ильинское – Лукъяново – Константиново. Работа сочеталась с боевой подготовкой.

31-го июля, после создания Резервного фронта, 33-я армия в составе 9-й, 5-й, 1-й, 17-й дивизий народного ополчения, 873-го, 875-го артиллерийских полков ПТО, сосредотачивается в районе Спас-Деменска. 1-го августа 17-я дивизия заняла позиции юго-западнее Варшавского шоссе по линии Яблоново – Подлесная – Крисилино – Осиновка. К этому времени в ней было 8131 человек. 8-го августа дивизии, у деревни Пальково, были вручены знамена. Под этими знаменами ополченцы приняли присягу. 26-го августа дивизия была переведена на организацию и штаты сокращенной стрелковой дивизии. Довольствие теперь шло от НКО, а не от МВО и Москворецкого района. 19-го сентября Москворецкая дивизия преобразуется в 17-ю стрелковую дивизию. Теперь в ее составе – 1312-й, 1314-й, 1316-й стрелковые полки, 980-й артиллерийский полк, зенитный дивизион, саперный батальон, батальон связи, разведрота, авторота, рота ПВО, химрота, медсанбат, ППС, полевая хлебопекарня. Дивизия доукомплектовывается за счет призывников до 11457 человек (9317 рядовых).
После начала операции “Тайфун”, еще на рассвете, 3-го октября, группа немецких танков и мотоциклистов появилась на левом фланге 17-й стрелковой дивизии. Здесь в районе Латышей находился ее 1316-й стрелковый полк. Встретив сопротивление, немцы повернули на юго-восток в направлении Анновки. Там наших войск не было. Это была немецкая разведывательная группа, которая и нащупала здесь десяти километровый, свободный коридор между 17-й и 173-й стрелковыми дивизиями. В этот коридор устремилась 10-я танковая дивизия. Она имела задачу, не ввязываясь в бои, обойти обороняющиеся части Красной Армии, выйти в кратчайшие сроки к Вязьме где и встретиться с 7-й танковой дивизией Гота, замкнув кольцо окружения вокруг советских армий. Другая, 2-я танковая дивизия немцев имела тактическую задачу выйти во фланг второго рубежа обороны 17-й дивизии и потом зайти ей в тыл и окружить. После этого вместе с 5-й танковой дивизией взять курс на северо-восток, на Вязьму. 2-я танковая дивизия немцев начала обходить 17-ю дивизию со стороны Латышей. Бой с 1316-м и 1312-м стрелковыми полками дивизии развернулся в районе Оболовка – Понизовье – Болтутино. Хорошо укрепленные позиции 17-й дивизии, ее противотанковый дивизион и 876-й артиллерийский полк оказали существенное влияние на ход боя. Были сформированы также и группы истребителей танков. На их вооружении были противотанковые гранаты РПГ- 40 (их было мало), связки гранат РГД-33 (тоже – не много). Для борьбы с танками, в основном, использовались бутылки с бензином. Это была бутылка с прикрепленной к ней резиновым кольцом серной спичкой, лучинкой длиной 8-10 сантиметров. Все просто: подошел танк – чиркаешь теркой, размером с ластик по спичкам, если успеешь, и спичка не отсырела, и бросаешь в танк. Он горит – если попадешь. Вот так и истребляли немецкие танки наши бойцы под чутким руководством товарища Сталина. Бой двух полков (1316-го и 1312-го) 17-й дивизии с немцами длился весь день. В это время, через 1314-й полк, прикрывавший шоссе, проходили разбитые остатки 53-й, 149-й и 211-й дивизий С рассвета 4-го октября, ожесточенные бои развернулись на всем фронте 17-й стрелковой дивизии. При поддержке беспрерывных, массированных ударов авиации и артиллерии враг прежде всего повел атаки на участках вчерашних боев, пытаясь смять оборону 1312-го полка в районе Понизовье – Печки – Малышкино и на участке 1316-го полка на новой линии, организованных за ночь укреплений, в районе Земцы – Вороновка – Пупово. Утром 4-го октября 1312-й стрелковый полк двумя батальонами прикрыл левый фланг дивизии. С юга и юго-запада позиции дивизии обороняли три батальона 1316-го полка. Правый фланг дивизии, рубеж обороны на Варшавском шоссе, прикрывал своими тремя батальонами 1314-й стрелковый полк. Это был самый укрепленный рубеж обороны – перед окопами бойцов по обе стороны шоссе были минные поля, противотанковые рвы, заграждения из колючей проволоки. К 11-ти часам все очаги сопротивления 43-й армии перед фронтом 17-й стрелковой дивизии были немцами подавлены и советских войск перед ней не осталось. 11-я танковая и 197-я пехотная дивизии немцев, проделав марш в 10-20 километров по Варшавскому шоссе, также приближались к месту сражения с 17-й сд.
После 12-ти часов закончилось и движение отступающих частей 43-й армии через позиции 17-й дивизии. Последними, через Любунь, в сторону северо-востока прошли части 113-й стрелковой дивизии. В своем отчете, командир 17-й дивизии полковник Козлов П. С. констатировал: «Состав 17-й сд пропустил через свой участок три передовые отходящие дивизии. Панике, при отходе последних, не поддался». На участке 1316-го полка с рассветом, после массированного удара авиации, перешли в атаку главные силы 5-й танковой и 252-й пехотной дивизий немцев. К 14-ти часам части 4-й армии – три танковые и три пехотные дивизии собрались в районе рубежа обороны 17-й стрелковой дивизии (“не слабо” – как теперь говорят). Из штаба группы армий «Центр» уже пришла телеграмма с недоуменным вопросом: «Согласно донесениям авиаразведки, в районе Спас-Деменска отмечено скопление крупных сил противника, что в связи с этим намерено предпринять командование 4-й армии?». «Скопление крупных сил противника» – это было девять стрелковых батальонов, усиленных всеми имеющимися в наличии артиллерийскими расчетами 876-го артполка. Они успешно отбивали атаки многочисленных танковых и моторизованных частей врага. К 15-ти часам определилась стройная система подавляющего преимущества атакующего врага. С запада, оборону 1314-го полка атаковали 197-я пехотная и 11-я танковая дивизии. С юга, 1316-й полк атаковали 252-я пехотная и 5-я танковая дивизии. С востока, наступали 258-я пехотная и 2-я танковая дивизии. Немцам удалось ворваться в Буду и овладеть Любунью и Сутоками. В 16-ть часов танки, с подошедшими для усиления отрядами 197-й пехотной дивизии, начали новое наступление на Земцы и Старые Блажечи, и уже в темноте, немцам удалось занять их. Около полудня колонны 2-й танковой и 258-й пехотной дивизий, обходя оборону 1312-го полка с востока, начали движение на север в направлении Верхуличей и хутора Новоалександровского. Поздно вечером противнику удалось занять Понизовье. Около 23-х часов вдруг восстановилась связь с 60-й стрелковой дивизией. С ее командиром генерал-майором Л. И. Котельниковым была достигнута договоренность – выходить из окружения совместно двумя дивизиями в обход Спас-Деменска с севера-востока. Выход начался в 23 часа. 1316-й стрелковый полк, как наиболее удаленный и понесший большие потери, используя обширный лесной массив, начал отходить первым. Одновременно начали отход и два батальона (2-й и 3-й) 1312-го полка из района Понизовья и Печек. Отход прикрывался 1314-м полком и 1-м батальоном 1312-го полка. По ходу движения колонн выставлялись заслоны на дорогах и в пригородах Спас-Деменска. В ночь на 5-е октября, огибая Спас-Деменск, 17-я сд устремилась на северо-восток, чтобы выйти из окружения. В час ночи в расположение штаба дивизии в Пальково неожиданно вышли 20 танков немцев. Штаб занял круговую оборону. Крупнокалиберными пулеметами, бутылками с бензином и связками гранат удалось отбиться – танки повернули обратно. После этого последовал приказ штабу немедленно сниматься.
К 6-ти часам утра 5-го октября основные силы дивизии сосредоточились в лесном массиве северо-восточнее Спас-Деменска. По пути движения – к дивизии присоединились 10 танков 43-й армии. Разведкой дивизии было установлено, что населенные пункты Ртинки, Наумово, Старинки, Чебники, Коскино заняты противником. Пути отступления дивизии на северо-восток были перекрыты 2-й танковой и 258-й пехотной дивизиями врага. С востока к позициям подступали болотистые места реки Малая Ворона. К северо-западу от 17-й дивизии еще 4 октября ее 1314-й полк совместно с батальонами северного соседа, 60-й дивизией, отбивали атаки немецких моторизованных групп. Ночью, 5-й танковой дивизии немцев удалось рассечь порядки 60-й и 17-й дивизий. Возможности совместных действий теперь у них уже не было. С западной и юго-западной стороны позиции 17-й сд подпирали части 5-й танковой и 252-й пехотных дивизий. С юга, на Варшавском шоссе, на участке от Осовки до Ершей, под прикрытием 11-й танковой дивизии, саперные части немцев проводили работы по разминированию, расчистке и налаживанию движения по магистрали. Таким образом, утром 5-го октября 17-я дивизия оказалась в полном окружении, свободным было только окно справа – болотистые берега реки Малая Ворона.
Взошедшее яркое солнце освещало поредевший лес в желтом и багровом уборе и отдыхающих солдат и командиров из Замоскворечья. Было совсем тихо. Самолеты врага не летали, пушки не стреляли. Днем три попытки 17-й дивизии прорваться через Старинки не имели успеха. Не помогли и танки. Потери снова были значительными, в том числе и 7 танков. К вечеру дивизия оказалась полностью зажатой немецкими бронированными клещами. Оставалась единственная лазейка – через болота реки Малая Ворона, на восток, да и та уже была под прицелом врага. Разведка уточнила маршрут, и с наступлением темноты 1312-й и 1314-й полки в ротных и батальонных колоннах начали бесшумно переходить заболоченную реку. В первую очередь был обеспечен отход автоколонны, в составе которой шли машины со знаменами дивизии и со штабными документами. Эту колонну охраняли два взвода караульной роты и два танка. Автоколонна благополучно прошла затопленные участки и двинулась в направлении на Городечню, Ключики и далее – по направлению на Малоярославец. Немцы обнаружили движение частей и открыли шквальный огонь из всех орудий. А затем перешли в атаку. Только штыками удалось пробить путь.

На рассвете 6-го октября, когда через прорванный через порядки немцев коридор прошли последние дивизионные орудия, повозки, обозы 17-й дивизии, снялся со своей охранной позиции и взвод зенитных пулеметов. Только теперь это было уже полвзвода. Одну машину с пулеметами, изуродованную прямым попаданием мины пришлось оставить. Погиб и расчет, обслуживающий установку. Выйдя через болота реки Малая Ворона из огненного кольца окружения, части 17-й дивизии утром 6-го октября собрались на поляне в лесном массиве южнее деревни Городечня. Командир дивизии обратился ко всем собравшимся: “Товарищи! Я командир 17-й стрелковой дивизии полковник Козлов. Не имея боеприпасов, горючего и продовольствия, а также средств борьбы с танками, двигаться большой колонной нецелесообразно. Трудно маскироваться, располагаться на ночлег, трудно кормить людей. Поэтому принимаю решение: выходить на восток, общим направлением на Малоярославец, по лесам, группами в 100-200 человек. Группы поведут назначенные мною командиры. Самую большую группу поведу я сам. Маршруты движения групп уточнит начальник штаба капитан Маслеников. Связь со мной и с соседними группами держать через связных. Задача: пройти через вражеское кольцо и соединиться с частями Красной Армии, максимально сохранить людей и оружие, избегать встреч с врагом, не ввязываться в затяжные бои”. Судьба каждого отряда, 17-й стрелковой дивизии выходившего из окружения, в последующие пять ненастных осенних дней сложилась по-разному, но для каждого отряда она была трудной. 7-го октября погода испортилась, выпал первый снег. Трудности для отступающих увеличились. Пришлось избавиться от крупной техники.

В октябре 1941-го вышли из окружения два крупных отряда 17-й стрелковой дивизии Сначала командир дивизии полковник Козлов П. С. был отстранен от командования для проверки. Но 18-го октября, он опять возглавил. еще не закончившую своего переформирования 17-ю дивизию. Она заняла рубеж по Протве от Белоусова до Высокиничей. Слева ее расположился старый сосед по Спас-Деменску – 60-я сд (1-я дно). Она также была переформирована, включая бойцов, вышедших из окружения и бойцов нового пополнения. По реке Суходрев оборонялись 53-я и 312-я дивизии с 17-й танковой бригадой. 19-го немцы взяли Высокиничи и 60-я сд была оттеснена к Серпухову. 20-го октября 17-я сд имея 2500 человек прикрывала отступающие 53-ю и 312-ю дивизии (1000 и 300 человек соответственно), пропуская их через себя мелкими группами. Эти дивизии сосредоточились позднее в Тарутино. На следующий день немцы выбили их из Тарутино и стали заходить в тыл 17-й дивизии. Козлов отдал приказ отойти с ровного участка, который занимала 17-я дивизия, на северный холмистый берег Нары, и там закрепиться. Тем самым полковник Козлов, без разрешения командующего фронтом, самовольно изменил позиции дивизии. 21-го октября Жуков отдает приказ Военному совету 43-й армии о выделении отряда заграждения с целью недопущения бегства с поля боя. В нем так же указывается: “Заставить 17 и 53 сд упорно драться и в случае бегства выделенному отряду заграждения расстреливать на месте всех, бросающих поле боя. О сформировании отряда донести. 1) Отходить с занимаемого рубежа до 23.10 еще раз категорически запрещаю. 2) На 17 дивизию немедленно послать Селезнева, командира 17 сд немедленно арестовать и перед строем расстрелять. 17 дивизию, 53 дивизию заставить вернуть утром 22.10.41 Тарутино во чтобы то ни стало, включительно до самопожертвования”.
Командир дивизии полковник Козлов П. С. был расстрелян.

Восемнадцатая дивизия народного ополчения.

Восемнадцатая дивизия народного ополчения Ленинградского района была сформирована в гостинице “Советская” (Ленинградский проспект, проспект, дом 32/2). Уже к вечеру 4-го июля 1941-го года в комиссию по ее формированию поступило свыше 7500 заявлений, в том числе с заводов: Второго часового, Имени Менжинского, Имени Осоавиахима, “Изолятор”, с фабрик “Большевик”, “Ява”, из Авиационного института. Среди подавших заявления было много юношей и девушек – студентов и школьников старших классов. Так, в дивизию вступил целый курс студентов Художественного института имени Сурикова, со своим преподавателем Чегодаевым. В состав дивизии влились и три батальона, сформированные в подмосковных районах: Красногорском, Дмитровском и Куровском. В Красногорский батальон был записан целых класс выпускников, окончивших среднюю школу в июне 1941 года, вместе со своими учителями С.А. Хазиным, И.О. Филатовым, К.М. Килинским. Первым командиром дивизии был назначен полковник Петр Кириллович Живалев, участник войны с Финляндией, кавалер ордена Красного Знамени.
7-го и 8-го июля части и подразделения дивизии были переведены на казарменное положение. Состав дивизии был такой: 1-й, 2-й, 3-й стрелковые полки, 18-й запасной стрелковый полк, отдельный артиллерийский дивизион, отдельная самокатная разведывательная рота, саперная рота, орс, медсанбат, автотракторная рота. 10-го июля дивизия вышла в район Красногорска Московской области, 20 июля – в район Волоколамска. Находясь в Волоколамских лесах, личный состав частей принял воинскую присягу. 30-го июля дивизия включается в состав 32-й армии. 6-го августа началась передислокация дивизии в район Вязьмы, где ей отводились позиции юго-западнее города в нескольких километрах от него. День и ночь рыли окопы, строили блиндажи, занимались боевой подготовкой и тренировкой личного состава. 30-го сентября приказом наркома обороны дивизия была зачислена в состав кадровых войск и стала именоваться 18-й стрелковой дивизией. В дивизии были: стрелковые полки – 1306-й, 1308-й, 1310-й, 978-й артиллерийский полк, 702-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион, 477-я разведывательная рота, 461-й саперный батальон, 866-й отдельный батальон связи, 500-й медсанбат, 344-я орхз, 312-я автотракторная рота, 927-я ппс, 394-я пкг. 20-го сентября 1941-го года дивизия имела в своем составе: военнослужащих 10668 человек, рядового состава – 8621, автомашин грузовых – 164, лошадей – 2429, карабинов – 6345, автоматических винтовок – 1366, станковых пулеметов – 129, ручных – 164, ППД – 160; орудия: пушки 76-мм – 28, 37-мм зенитных – 14, гаубиц 122-мм – 8, минометов 82-мм – 18, 50-мм – 81 и радиостанций – 14.
В конце сентября, дивизии было приказано передислоцироваться в верховье Днепра. Переброска дивизии из-под Кирова началась 30 сентября по железной дороге. Разгружалась дивизия на станциях Новодугино, Сычевка, уже при начавшемся наступлении немцев. С утра 3-го октября дивизия приступила к занятию назначенного ей рубежа в излучине Днепра – в районе деревень Волочек, Каменец, Обледы. Ее полоса обороны составляла 25 километров, во втором эшелоне фронта. В 21 00 3-го октября штаб Резервного фронта поспешил сообщить в Ставку, что два полка 18-й дивизии уже вышли на большак в полутора километрах от Днепра, а артполк разгружается в Сычевке. Однако, дивизия занять позиции не успела. Еще на марше, именно в 21 00, она была атакована немцами и понесла большие потери. Ее 1310-й стрелковый полк, после атаки танков, в беспорядке отступал по направлению к Вязьме. Остальные части дивизия начали отход совместно с другими частями Резервного фронта. Командованию удалось собрать разрозненные и обескровленные части и подразделения 18-й дивизии, и в соответствии с полученным приказом она начала продвигаться в направлении Гжатска. Несколько дней бойцы дивизии шли буквально параллельно с противником – он по шоссе, дивизия – по лесным дорогам. 7-го октября ночью в лесу, недалеко от станции Туманово, что в нескольких километрах от Гжатска, разведчики дивизии встретились с воинской колонной. Оказалось, что это выходит из окружения управление и штаб 16-й армии во главе с Рокоссовским. Рокоссовский отдал приказ о подчинении 18-й дивизии своей группе.
11 – 12 октября 18-я дивизия завершила выход из окружения. При подходе к Можайску дивизия получила приказ командарма сосредоточиться в районе Звенигорода. 14-го октября она прибыла в указанный район, где вошла в состав вновь формируемой 16-й армии Рокоссовского, и была выведена в резерв армии. В это время немецкая 10-я танковая дивизия захватила населенные пункты Агафидово, Козлово и Скирманово. Скирманово было расположено на западных скатах, господствующей над всей округой высоты, с отметкой 260,4. С нее даже в непогоду на десятки километров как на ладони видны леса, населенные пункты, дороги. Гитлеровское командование, оценив значение этой высоты, превратило Скирманово и особенно высоту 260,4 в сильно укрепленный пункт. Немцы нависли, с юга, над автомагистралью Волоколамск – Истра – Москва и простреливали ее артиллерийским огнем. 18-я дивизия получила задание вместе с 316-й стрелковой дивизия генерала Панфилова и 78-й стрелковой дивизией полковника Белобородова овладеть Скирмановым. В течение всех последних дней октября и в начале ноября 18-я дивизия пыталась овладеть Скирманово, но все ее попытки оказались безуспешными. Рокоссовским было принято решение основательно подготовиться, тщательно все спланировать и нанести удар. 18-я дивизия совместно с 50-й кавалерийской дивизией генерала Плиева и 1-й гвардейской танковой бригадой полковника Катукова, при поддержке 523-го пушечного, 289-го, 863-го, 694-го противотанковых полков и трех дивизионов гвардейских минометов должны были нанести удар по обороне противника теперь не в лоб, а в обход и овладеть населенным пунктом. 12-го ноября, после сильной артподготовки, дивизии перешли в атаку, и после жестоких, кровопролитных боев, 13-го ноября овладела Скирмановым. Пока Красная Армия вела оборонительные бои наши потери, по крайней мере, не превышали немецкие. Так 28-я танковая бригада в оборонительных боях уничтожила 24 танка противника. Но Скирманово далось большой ценой! И ведь всего то на три дня. 16-го ноября немцы начали новое наступление на Москву и Скирманово пришлось оставить.

Двадцать первая дивизия народного ополчения.

Двадцать первая дивизия народного ополчения Киевского района Москвы была сформирована в школе № 59 (Староконюшенный переулок, дом 1). Одна ее половина была укомплектована из рабочих: Хладокомбината, Дорогомиловского химзавода, Железнодорожного узла, Фабрика Сакко и Ванцетти, Кондитерской фабрики имени Бабаева, Московского холодильного комбината, а также колхозников Пушкинского района. Другую половину составляли служащие, научная и творческая интеллигенция из Научно-исследовательских институтов Академии наук, Театра имени Вахтангова, Студии «Мосфильм», Высших учебных заведений. Так, известный философ-академик Б.М. Кедров, научный сотрудник Биохимического института имени Баха и его супруга Т.Н. Ченцова были зачислены в дивизию. Вначале он был командиром орудия, а она подносчиком снарядов. Из института Академии наук СССР пришли в дивизию доктора наук, профессора С.М. Абалин и П.С. Черемных, Д.Т. Шепилов. Среди добровольцев 4-го июля в дивизию, в роту связи 2-го стрелкового полка записался Кондратюк Ю. В. Сейчас его работы признаны во всем мире, и он по праву стоит в ряду пионеров мировой космонавтики. В дивизии было также немало добровольцев из числа учащихся школ и других учебных заведений района, которым исполнилось 18 лет. Но были и те, которые не достигли этого возраста. Например, 23 учащихся 9-х классов средней школы №56 в возрасте 16-17 лет. Несколько сот добровольцев было включено в дивизию из районов Московской области. А всего на пункт сбора дивизии 6-го июля 1941-го года прибыло 7660 человек. Большинство из них не имело военной подготовки, но основной командный состав дивизии, частей и подразделений был укомплектован из числа кадровых военных, имевших опыт ведения боевых действий. Немало было и молодых командиров, выпускников военных училищ 1941-го года. Командиром дивизии был назначен полковник Богданов А. В., преподаватель одной из военных академий города Москвы, участник советско-финляндский войны, кавалер ордена Красного Знамени. Штаб дивизии возглавил преподаватель тактики Военной академии имени Фрунзе полковник Г.Н. Первенцев.
7-го июля ополченцы дивизии совершили в пешем строю 40-километровый марш, и сосредоточились в лесном лагере западнее Москвы. 24-го июля там было организовано вручение боевых знамен. 15-го августа, после завершения комплектования подразделений и частей личным составом, боевой техникой и материальными средствами, дивизия покинула свой подмосковный лагерь и по старой Смоленской дороге выступила на фронт. Трехсуточный форсированный марш стал серьезным испытанием для ополченцев дивизии. По приказу командования дивизия заняла полосу обороны на Ржевско-Вяземском оборонительном рубеже и вошла в состав 33-й армии. 29-го августа она была переименована в 173-ю стрелковую дивизию. Вошедшие в ее состав стрелковые полки получили номера: стрелковые полки – 1311-й, 1313-й, 1315-й, артиллерийский полк стал 979-м артиллерийским полком. Командиром 1311-го стрелкового полка стал майор Иванов, 1313-го стрелкового полка – подполковник П.Т. Дуб, командиром 1315-го стрелкового полка – майор В.И. Белогуб. Начальником артиллерии дивизии стал подполковник В.И. Кобзев. Политический отдел дивизии возглавил известный ученый-экономист Д.Т. Шепилов , впоследствии ставший генерал-майором, членом Военного совета 4-й гвардейской армии, а после войны – Министром иностранных дел СССР (вспомним советские времена “…и примкнувший к ним Шепилов…”).
2-го октября 1941-го года уже в 15.00 немецкая колонна в 100 танков заняла район Липчаты – Мамоновка, по направлению на Бетлицу и Киров. Немецкой пехотой были захвачены железнодорожные мосты, юго-восточнее, Буда через реку Снопот. На участке 173-й сд всю ночь на 3-е октября через полосу ее обороны шли на восток разрозненные подразделения отступавшей 217-й сд, соседнего Брянского фронта, строительные части, тянулись подводы и машины с гражданским населением. В 3.00 утра 3-го октября была послана дополнительная разведка на левый фланг дивизии – в Бытош. За Бытошью – никаких советских войск не оказалось. Примерно через два часа немцы с ходу атаковали боевое охранение дивизии, которое после небольшого боя было отведено за передний край. К полудню пехота противника атаковала передний край по всему фронту дивизии. Первая атака была легко отбита артиллерийским и пулеметным огнем. Немцы вновь атаковал, но теперь вдоль железной дороги Киров – Рославль, Впереди пехоты наступало около 20 танков. По обе стороны железной дороги на линии Погребки, Дубровка, Вороненка разгорелся первый бой дивизии. Авиация противника безнаказанно действовала с небольших высот, так как зенитной артиллерии у дивизии не было. В результате второй атаки противнику удалось ворваться в населенный пункт Засецкий. В 14 00 пехота и бронемашины 4-Й танковой группы немцев были уже в Погребках (17 км западнее Кирова). К 17 00 бои шли на фронте Хотожа – Дубровка. Когда стемнело, бой на фронте дивизии стал затихать, враг больше не пытался атаковать, только его авиация еще продолжала бомбить Киров и станцию Фаянсовая.
Вечером было получено донесение из штаба 1315-го стрелкового полка о том, что полковая разведка обнаружила движение танковой колонны противника через Бытош в направлении Жиздры (25 километров юго-восточнее Людиново). По-видимому, противник стремился обойти 173-ю дивизию и выйти на Варшавское шоссе к Юхнову, а также через Жиздру на Сухиничи. В создавшейся обстановке командир дивизии полковник А.В. Богданов решил начать отход за реку Болву , в этой связи он выслал вперед разведку и рекогносцировочную группу для наметки нового оборонительного рубежа и приема на нем отходящих частей. Приказ об отходе частей был встречен с недоумением. Командиры полков не понимали, почему нужно отходить, когда все атаки противника отбиты. Пришлось разъяснить сложившуюся обстановку и подтвердить приказ о немедленном отходе. Ночью части дивизии сумели незаметно оторваться от противника. Сложность отхода заключалась еще и в том, что нужно было пройти через большие лесные массивы. Вязкая глинистая почва, глубокие рытвины и колеи, заполненные дождевой водой, делали грунтовые дороги почти непроезжими. Тем не менее с большим напряжением дивизия за ночь перешла через реку Болву, не потеряв ни одной пушки и машины, к вечеру 4-го октября заняла новый оборонительный рубеж по восточному берегу Болвы. Киров и Фаянсовая горели, вспыхнули баки с нефтью, и черный густой дым застлал горизонт. В середине дня 4-го октября немцы вошли в город. До наступления темноты дивизия заняла оборону, имея в первом эшелоне 1311-й и 1315-й стрелковые полки, а во втором — 1313-й стрелковый полк.
На участке 173-й дивизии, ночью на 5-е, было получено сообщение, что довольно крупные силы врага двигаются в обход Людиново в направлении на Сухиничи. Командир дивизии полковник А.В. Богданов и комиссар И.А. Анчишкин собрали совещание. На совещании мнения разделились. Начальник штаба Первенцев Г.Н. и начальник оперативного отделения считали, что бой принимать не следует. Целесообразно отойти в район Сухиничи для обороны этого важного железнодорожного узла. Большинство же присутствовавших на совещании предлагали обороняться на данном рубеже, мотивируя это тем, что “ни одной пяди своей земли мы не имеем права отдавать без боя”. Командир дивизии принял решение об упорной обороне занятого рубежа. Рано утром 5-го октября командир 1311-го стрелкового полка майор Иванов доложил, что запасной полк ночью снялся с позиций и ушел. Теперь у дивизии вновь оказались открытыми, как и в первом бою, оба фланга. Первенцев снова предложил немедленно начать отход лесами на Сухиничи. Но это предложение было снова отвергнуто.
Немцы начали наступление около 11 часов 5-го октября. Главный удар противник наносил вдоль железной дороги Киров — Сухиничи силами вновь введенной 17-й пехотной дивизии, поддержанной 50-тью танками. В направлении Погост, Космачево наступала 260-я пехотная дивизия, а на Людиново – около двух полков 52-й пехотной дивизии и 15 танков. Таким образом, против одной 173-й дивизии выдвигалось около трех пехотных дивизий и 60 — 70 танков, причем фронт наступления противника был значительно шире полосы обороны 173-й стрелковой дивизии. Фланги дивизии захлестывались. Особенно сильный удар противник обрушил на 1311-й стрелковый полк. Пехота врага ворвалась в Староробужский и начала развивать наступление, обходя оба фланга полка. Вражеские автоматчики просочились лесом в район командного пункта полка и окружили его. Несмотря на упорное сопротивление и неоднократные контратаки, полк, понеся большие потери, не смог удержать свой рубеж и начал отходить. На участке 1315-го стрелкового полка все атаки врага были успешно отражены. К полудню одна гаубичная батареи 979-го артполка выехала на опушку леса, в полутора километрах южнее Ухобичи, в район командного пункта и открыла огонь прямой наводкой по противнику, наступавшему на село Гавриловку. Батарея была засечена и на нее обрушился огонь минометов, который вместе с батареей накрыл и командный пункт. Только отрытые за ночь щели спасли личный состав штаба и командование дивизии от гибели. В 14 часов вражеская пехота, овладев Гавриловкой, продолжала продвигться на Ухобичи. Командир дивизии решил ввести в бой свой второй эшелон (1313-й стрелковый полк), чтобы восстановить положение. Полк получил приказ выдвинуться в исходное положение для контратаки, но в это время из Гавриловки начали выходить и развертываться в боевой порядок 40 танков противника. Они шли на Ухобичи, обгоняя свою пехоту. Стало понятно, что контратака 1313-го стрелкового полка против танков и пехоты будет безуспешной, поэтому командир дивизии отменил приказ о контратаке. Полк занял оборону на опушке леса южнее Ухобичи. Встреченные организованным огнем с опушки леса, танки повернули в восточном направлении на деревню Маклаки, выходя на тылы дивизии. Левый фланг 1315-го стрелкового полка южнее Людиново противник обошел. Здесь он направил танки в тылы полков в район Заболотье. 1315-й сп стал отходить, прикрываясь одним батальоном. Связь с ним нарушилась. Отходил и 1311-й полк. 1313-й стрелковый полк был скован тяжелым боем с превосходящими силами неприятеля. Фланги дивизии оказались обойденными, просочившиеся в глубь частей отдельные группы противника напали на дивизионные тылы. Одновременно, враг в районе Котовец выбросил небольшой парашютный десант.
Дивизия попала в окружение. Штаб дивизии и политотдел, с остатками комендантского взвода, лесом двинулись на соединение с 1315-м полком. Командир дивизии принял решение пробиваться в район Сухиничи и, прикрывая отход главных сил дивизии 1313-м полком, до наступления темноты сдерживать противника на занимаемом рубеже. Потом 1313-й стрелковый полк, составив арьергард дивизии, должен отходить на Космачево, Маклаки и далее на Сухиничи. В деревне Космачево штаб дивизии соединился с 3-м батальоном 1315-го стрелкового полка, который с полковой батареей 75-мм пушек прикрывал отход полка. Глубокой ночью командование, штаб и политотдел дивизии вместе с 3-м батальоном 1315-го полка вышли к Котовец, где к ним присоединилась небольшая группа местных партизан. Вечером 8-го октября в районе Холмищи – Медынцево (80 километров юго-восточнее Кирова) командование 173-й дивизии соединилось со своими 1313-м и 1315-м полками, которые после боев на реке Болве, потеряв связь со штабом, отходили самостоятельно. 1311-й стрелковый полк и два дивизиона 979-го артполка погибли в боях 5-го числа. К вечеру 173-я дивизия Киевского района продолжила движение. Стояла исключительно плохая погода. Резкий северо-восточный ветер закрутил снежный буран (8-го октября). На рассвете, 173-я дивизия соединилась в районе Ульяново (40 километров западнее Белева) с частями отходившей 50-й армии.

В 1941-м году с помощью разных формирований дивизий, имеющих один и тот же номер, создавалась некая иллюзия, что дивизия продолжает воевать, как бы она и не погибала раньше. Кому-то надо было “затереть мозги”. В какой же дивизии служил и воевал мой родственник, спросит кто либо из нас? Ведь такая дивизия должна иметь один номер, одно знамя, одну историю как самой дивизии, так и ее бойцов. Тогда и Слава и Вечная память моему родственнику сложившему голову за свою Родину, и за всех нас, сражаясь в этой дивизии.
Перечислим здесь дивизии, которые погибли раньше, имея те же номера, что и у стрелковых дивизий из Московского народного ополчения.
– 1-я дивизия народного ополчения Ленинского района стала 60-й дивизией 2-го формирования.60-я горнострелковая кадровая дивизия, входила в 17-й стрелковый корпус 12-й армии Юго-западного фронта и погибла в “Уманском котле” (26-го июля – 6 августа). Ее номер и был присвоен дивизии народного ополчения в конце августа.
– 2-я дивизия народного ополчения Сталинского района стала дивизией 2-го формирования.
Кадровая 2-я стрелковая дивизия, 1-го стрелкового корпуса 10-й армии встретила самый первый удар вермахта 22-го июня и погибла окруженная в “Минском котле” (27 – 30 июня). Ее номер получила дивизия народного ополчения Сталинского района.
– 4-я дивизия народного ополчения Куйбышевского района стала 110-й дивизией второго формирования.
110-я кадровая стрелковая дивизия 61-го стрелкового корпуса 20-й армии погибла в окружении к 25-му июля, под Могилевым. Но расформировали ее позже – 19-го сентября.
– 5-я дивизия народного ополчения Фрунзенского района стала 113-й дивизией второго формирования.
113-я дивизия 5-го стрелкового корпуса 10-й армии погибла в “Минском котле”. Была она переформирована и в третий раз – в январе-марте 1942-го года.
– 6-я дивизия народного ополчения Дзержинского района, вопреки всяким сообщениям в печати, не могла называться 160-й, и оставалась 6-й дно, до того времени, пока фактически не погибла кадровая 160-я стрелковая дивизия.
160-я стрелковая дивизия, сформирована летом 1940-го года в Горьком. Эта дивизия начала свои боевые действия под Чаусами, в составе 21-го стрелкового корпуса 13-й армии. В боях она понесла большие потери. Позже дивизия сражалась в составе Брянского фронта, в 13-й армии, в группе генерала Ермакова. Когда, 30-го сентября начала наступление 2-я танковой группа Гудериана, 160-я дивизия была отрезана от основных сил Брянского фронта 16-й моторизованной дивизией (48-го механизированного корпуса немцев). После этого она была расформирована.
– Только 9-го января 1942-го года, совершив марш из района Раменского, в 33-ю армию была включена свежая дивизия, получившая наименование 160-й стрелковой . Дивизией командовал (до 29-го января, т. е. 20 дней) комбриг Орлов, вынесший знамя 6-й дивизии народного ополчения. Этим обстоятельством, новая дивизия и связывается с ополченской, 6-й дивизией. Но практически кроме комбрига ополченцев в ней уже не было.
– 7-я дивизия народного ополчения Бауманского района стала 29-й дивизией второго формированием.
29-я мотострелковая дивизия 6-го механизированного корпуса 10-й армии погибла вместе с мехкорпусом в “Минском “котле”. Тогда же погиб и командир корпуса генерал Хацкилевич М. Г.. Номер этой дивизии получила дивизия народного ополчения Бауманского района.
– 8-я дивизия народного ополчения Краснопресненского района стала вторым формированием 8-й стрелковой дивизии.
Восьмая кадровая стрелковая дивизия входила в состав 1-го стрелкового корпуса 10-й армии Западного фронта. Она встретила врага 22-го июня под Белостоком. Дивизия погибла в “Минском котле”. После гибели Краснопресненской дивизии в “Вяземском котле”, в Средней Азии, в конце 1941-го года готовилось еще третье формирование 8-й стрелковой дивизии.
– 9-я дивизия народного ополчения Кировского района стала вторым формированием 139-й стрелковой дивизии.
139-я кадровая дивизия, 37-го стрелкового корпуса, 6-й армии Юго-западного фронта погибла в “Уманском котле” в августе 1941-го года.
– 13-я дивизия народного ополчения Ростокинского района стала вторым формированием 140-й стрелковой дивизии.
140-я стрелковая дивизия погибла 7-го августа в “Уманском котле”.
– 17-я дивизия Москворецкого района стала вторым формированием 17-й стрелковой дивизии.
Кадровая 17-я дивизия входила в 21-й стрелковый корпус резерва Западного фронта. В боях под Слуцком, в составе 13-й армии она понесла большие потери и была расформирована.
– 18-я дивизия народного ополчения Ленинградского района стала вторым формированием 18-й стрелковой дивизии.
Кадровая 18-я дивизия входила в состав 20-й армии. После выхода из окружения под Смоленском вся 20-я армия, в том числе и 18-я дивизия были расформированы.
– 21-я дивизия народного ополчения Киевского района стала 173-й дивизией второго формирования.
173-я кадровая стрелковая дивизия входила в состав 8-го стрелкового корпуса 26-й армии Юго-западного фронта. Расформирована 19-го сентября 1941-го года. Погибла она в огромном “Киевском котле”.

ОКТЯБРЬСКОЕ НАРОДНОЕ ОПОЛЧЕНИЕ МОСКВЫ.

После того, как стало ясно, что окруженные под Вязьмой 16-я, 19-я, 20-я, 32-я, армии, и части 30-й, 24-й, 43-й, 49-й, армий погибли, 13-го октября, собрание актива Московской партийной организации приняло решение сформировать во всех районах Москвы коммунистические батальоны общей численностью 12282 человека. Их комплектование проходило под руководством городского и районных штабов формирований трудящихся. В связи с тем, что наряду с коммунистами и комсомольцами в эти батальоны вступали и беспартийные трудящиеся, они стали именоваться рабочими батальонами. Так как этим батальонам сразу же придется занимать оборонительные рубежи под Москвой, то в них преимущественно зачисляются люди имеющие военную подготовку, знающие оружие. Руководители и партийные комитеты предприятий были предупреждены о том, что для того чтобы сохранить нужные производственные кадры необходимо привлечь на производство домохозяек, пенсионеров, подростков, и при этом не только не снизить, но увеличить выпуск продукции.
После того, как 16-го октября на Бородинском поле немцами была прорвана Можайская линия обороны, в Москве усиливаются панические настроения. Чиновники государственного и партийного аппарата, бросив государственное имущество, в том числе, зачастую, и секретную документацию, устремляются в бегство из Москвы. Начинаются беспорядки и грабежи магазинов. Все это происходит на фоне уже начавшейся ранее эвакуации предприятий Москвы. Чтобы остановить нарастание паники в Москве с 20-го октября вводится осадное положение, предусматривающее жесткое подавление проявлений паники и беспорядков. Наряду с рабочими батальонами в Москве были истребительные батальоны, созданные еще в первые дни войны. До середины октября, они находились в Москве, и каждый из них нес службу в своем районе. 16-го октября истребительные батальоны были соединены в пять полков, сведенных затем в две бригады московских рабочих. Они стали основной опорой поддерживающей порядок в Москве. Начинается мобилизация населения на строительство третьего кольца обороны Москвы, состоящего из нескольких линий укреплений, в плоть до бульварного кольца Москвы.
Опять начинается формирование народного ополчения. Процесс формирования добровольческих частей и соединений, осеннего периода имеет свою специфику, характерную для ситуации, создавшейся в октябре 1941-го года, когда немецкие войска оказались на ближних подступах к Москве. Критическая обстановка, сложившаяся к тому времени, потребовала немедленного вывода на московские рубежи новых вооруженных сил. А они могли быть сформированы теперь только из населения Москвы. Как и в июле, в ряды бойцов становились люди различного возраста и самых разнообразных профессий, вступали и целыми семьями. В результате реорганизации рабочих и истребительных батальонов было создано четыре Московских стрелковых дивизии:

– 2-я Московская стрелковая дивизия;
– 3-я Московская коммунистическая стрелковая дивизия;
– 4-я Московская стрелковая дивизия;
– 5-я Московская стрелковая дивизия.

Общая численность дивизий составила 39023 человек. Кроме того были организованы 169 боевых дружин и истребителей танков. Таким образом число ополченцев превысило 48 тысяч человек.
Стрелковые дивизии, сформированные из рабочих и истребительных батальонов, имели важное значение в защите Москвы. Являясь составной частью Московской зоны обороны, они сыграли определенную роль в создании оборонительной линии укреплений на ближних подступах к Москве. И хотя в военном отношении личный состав дивизий не был достаточно подготовлен, а их вооружение состояло в значительной степени из устаревших образцов иностранных винтовок, пулеметов и орудий, московские стрелковые дивизии проявили себя реальной силой. Как добровольческие дивизии они просуществовали всего три месяца.

2-я Московская стрелковая дивизия.

18-го октября 1941-го года в доме 26 по Ленинградскому проспекту была сформирована 2-я Московская стрелковая дивизия. Московская стрелковая дивизия состояла в основном из коммунистов и комсомольцев Дзержинского, Ленинградского, Железнодорожного и Ростокинского районов столицы. В дивизию влились также некоторые подразделения 242-й стрелковой дивизии. Московский комитет партии направил в это новое соединение специальный батальон политбойцов. 23-го октября дивизия заняла оборону на юго-западной и южной окраинах города, на рубеже Поклонная гора – Потылиха – Воробьево. Один из полков поддерживал отряды истребительных батальонов, которые обороняли полосу Щукино – Кунцево – Раменки – Нижние Котлы – Петрухино. Отдельный мотоциклетный батальон располагался на Потылихе в ожидании боевого приказа. 24-го октября, передовые отряды дивизии вступили в боевые действия в районе Киова, Лобни. В середине ноября все подразделения 2-й Московской стрелковой дивизии, взаимодействуя с войсками Западного фронта, вели боевые действия на рубеже Клин – Озерецкое – Красная Поляна – Горки. После разгрома немецких войск под Москвой, 19-го января 1942-го года 2-я Московская стрелковая дивизия была переименована в 129-ю стрелковую и передана в состав 1-й ударной армии.
Следует отличать 2-ю Московскую стрелковую дивизию, сформированную в конце октября 1941-го года, от образованной в июле 2-й стрелковой “сталинской” дивизии (дивизии народного ополчения Сталинского района).

3-я Московская коммунистическая стрелковая дивизия.

В школе № 3, в Чапаевском переулке, дом 6, 24-го октября из нескольких коммунистических батальонов и одного артиллерийского полка была сформирована дивизия, которая вскоре была преобразована в 3-ю Московскую коммунистическую стрелковую дивизию. В рядах ее насчитывалось 9650 человек. 3173 были членами и кандидатами в члены партии и 3564 – членами ВЛКСМ. Войдя в состав войск Московской зоны обороны, дивизия расположилась на рубеже Химки – Щукино – Ростокино – Лихоборы. Ополченцы участвовали в строительстве оборонительных сооружений, несли службу боевого охранения в районе Нахабина, Красногорска, Черкизова, а также провели ряд операций по разведке позиций врага и уничтожению его опорных пунктов. Так, в конце ноября два стрелковых батальона при поддержке артиллерии осуществили разведку боем под Солнечногорском. После ожесточенной схватки бойцы ворвались в город. После разгрома немецко-фашистских войск под Москвой, 19-го января 1942-го года дивизия была переименована в 130-ю стрелковую дивизию, а в феврале передислоцирована на Калининский фронт, в район Демянского плацдарма.

4-я Московская стрелковая дивизия.

На Кутузовский проезде, дом 6 – место формирования 4-й Московской стрелковой дивизии. В состав дивизии вошли бойцы, командиры и политработники истребительных батальонов Таганского, Бауманского, Советского, Москворецкого, Киевского, Краснопресненского, Куйбышевского, Калининского, Ленинского и Фрунзенского районов Москвы. Во второй половине октября дивизия заняла оборону на ближних подступах к столице на рубеже Хорошево – Фили – Кунцево – Сетунь – Татарово – Харитонове – Троицко-Голенищево. Здесь ополченцы дивизии возводили оборонительные укрепления и одновременно, изучая военное дело, готовились к боям. В ноябре дивизия вела боевые действия на многих участках фронта.
Следует отличать 4-ю Московскую стрелковую дивизию сформированную в конце октября 1941-го года от 4-й дивизии народного ополчения Куйбышевского района формировавшуюся в июле 1941-го года.

5-я Московская стрелковая дивизия.

На Воробьевском шоссе, дом 2 размещался штаб и политотдел 5-й Московской стрелковой дивизи. В конце октября из истребительных батальонов Дзержинского, Краснопресненского, Кировского, Ростокинского, Ленинградского, Пролетарского, Первомайского, Свердловского, Октябрьского, Тимирязевского, Железнодорожного районов Москвы и Ухтомского, Лотошинского районов области была создана 2-я бригада московских рабочих, переименованная 14-го ноября в 5-ю Московскую стрелковую дивизию. Части ее встали на рубежи Кунцево – Люберцы. Возводя укрепления, они несли охрану Малоярославецкого, Киевского и Наро-Фоминского шоссе. Позже, когда враг на некоторых направлениях подошел близко к Москве, дивизия развернулась на оборонительных позициях в полосе Киевский вокзал – Очаково – Переделкино – Изверзино – Черемушки – Деревлево – Теплый Стан – Городище. В середине февраля 1942 г. по приказу Ставки Верховного Главнокомандования дивизия передислоцировалась на Калининский фронт. Незадолго до отправки в район боевых действий под Ржевом она была преобразована в 158-ю стрелковую дивизию.

http://smol1941.narod.ru/divnaropolh.htm

Запись в ряды народного ополчения.

Запись в Рабочий батальон Тимирязевского Народного ополчения, 1941 год

Ополченцы. Москва, 1941 год.

СТРЕЛКОВОЕ ОРУЖИЕ ЗАЩИТНИКОВ СТОЛИЦЫ ПРИ ФОРМИРОВАНИИ ДИВИЗИЙ НАРОДНОГО ОПОЛЧЕНИЯ МОСКВЫ

С.Е. Соболева
Главный хранитель фондов Государственного музея обороны Москвы

Изучение каждой войны и каждого крупного сражения предполагает исследования уровня вооружения противоборствующих сторон и характеристику применявшегося ими оружия. При всем значении различных видов вооружения для результатов каждой военной операции стрелковое оружие, как обеспечивающее боевую силу воина, позволяющее солдату выполнять свои обязанности в бою, составляет неотъемлемую часть боеспособности воинских подразделений. В силу характера и особенностей Московской битвы, заключавшихся в специфике формирования ополченческих воинских частей и подразделений, стрелковое оружие приобретало особое значение, так как в ряде боевых эпизодов являлось единственным средством, обеспечивающим выполнение боевых задач.

Поэтому целенаправленный сбор образцов стрелкового оружия, применявшихся в Московской битве, является приоритетным в комплектовании фондов.

После окончания гражданской войны в связи с принятой программой перевооружения РККА советское правительство уделяло постоянное внимание разработке новых образцов автоматического орудия и оснащения ими Красной армии. К началу Великой Отечественной войны на вооружение были приняты пистолет-пулемет системы Дегтярева обр. 1940г., самозарядная винтовка системы Токарева обр. 1940 г. и пистолет-пулемет системы Шпагина обр. 1941 Г., по многим параметрам превосходившие аналогичное автоматическое вооружение германской армии. Однако в силу различных причин полностью и своевременно перевооружить стрелковые части Красной Армии этими образцами не удалось. Хотя необходимость совершенствования оружия -повышения скорострельности, дальности стрельбы, надежности работы автоматики механизмов, простоты устройства, технологичности Изготовления понималось Всеми, дискуссии О принятии на вооружение конкретного образца, например, такого как пистолета-пулемета системы Дегтярева затянулось вплоть до начала Великой Отечественной Войны. Процесс перевооружения армии этим автоматическим оружием был сложным и противоречивым. Первые образцы пистолетов – пулеметов системы Дегтярева обр. 1934 г., 1934/ 38 гг. были приняты на вооружение младшего командного состава РККА, пограничной охраны НКВД, пулеметных орудийных расчетов, авиадесантов, водителей машин.

В 1939 г. ППД был снят с вооружения и производства, пистолеты-пулеметы изъяты из частей и сданы на склады. Только опыт применения пистолетов-пулеметов “СУОМИ” в Финской армии во время советско – финляндской войны 1939-1940 гг. окончательно решил вопрос в пользу ППД. 6 января 1940 г. он был принят на вооружение РККА, но время для широкого производства и повсеместного вооружения было упущено. Солдаты германской армии, вооруженные 9 ММ автоматами МР-32 и МП-38/40, имели явное преимущество по площади огня в ближнем бою.

Не были правильно оценены и противотанковые ружья. ИЗ данных советской разведки стало известно, что германская армия перевооружает свои бронетанковые войска танками с толщиной брони более 100 мм. Не проверив достоверность этик данных, советское военное руководство посчитало нецелесообразным дальнейшее производство противотанковых ружей калибра 14,5 мм. По настоянию начальника Главного артиллерийского управления Г.И. Кулика, который был против вооружения армии пистолетами-пулеметами, единственное советское противотанковое ружье системы Руковишникова обр. 1939 г. 26 августа 1940 г. было снято с производства. Первые же бои с германской, “далеко не с первоклассной танковой техникой” показали всю ошибочность принятого решения. Конструкторы В.А. Дегтярев и С.Г. Симонов за 22 дня смогли создать противотанковые ружья, которые по тактико-техническим характеристикам превосходили ружье, разработанное Н.В. Руковишниковым. 29 августа 1941 г. были приняты на вооружение 14,5 мм магазинное самозарядное противотанковое ружье системы Симонова и 14,5 мм однозарядное противотанковое ружье системы Дегтярева.

Рассматривая проблемы, связанные с вооружением РККА перед войной, Г.К. Жуков признавал: “Устаревшие виды снимались с производства, а новые из-за сложности и KОHCТРУКТИBНЬIX особенностей не так-то просто было поставить на поток”.

Одним из крупных просчетов советского военного командования было приближение мобилизационных складов вооружения и боеприпасов к новой границе СССР 1939 года. располагавшиеся на удаления от 30 до 200 км от границы, артиллерийские склады и склады вооружения были впервые же дни войны уничтожены или захвачены германской армией. Последствия этого для СССР были очень тяжелыми при развертывании армии военного времени.

Таким образом, уже во время ведения боевых действий в первые месяцы войны вплоть до середины 1942 г. приходилось невероятными усилиями преодолевать недостатки вооружения нашей армии стрелковым оружием.

Недостаток стрелкового оружия резко ощущался во время формирования ополченческих дивизий в Москве. Особенностью Московской битвы было участие в ней 16 дивизий народного ополчения. В июле 1941 г. в связи с патриотическим подъемом москвичей из не подлежащих мобилизации рабочих, служащих, студентов Москвы и московской области было сформировано 12 ДНО. В августе 1941 ДНО были направлены в состав армий Резервного и Западного фронтов. Стойко сражаясь на Ржевско-Вяземском рубеже обороны, они сумели задержать на спасительные 5-7 дней наступление ударных сил германской армии. Из за просчётов Ставки Верховного Главнокомандования, Генерального штаба и командования фронтов в начале октября в окружении под Вязьмой оказалось большинство ополченческих дивизий . В связи с понесенными потерями, пять ДНО прекратили свой существование.

В октябре – ноябре 1941г. из состава рабочих полков и истребительных батальонов были сформированы еще 4 дивизии: 2-я, 4-я, 5-я Московские стрелковые дивизии и 3-я Московская коммунистическая стрелковая дивизия. Эти дивизии формировались в условиях, когда противник подошел к Москве на расстояние менее 100 км, и составили основу частей Московской зоны обороны. В их задачу входило строительство оборонительных рубежей, подготовка и участие в контрнаступлении советских войск.

Пока дивизии народного ополчения занимались в июле и августе обучением личного состава и строили оборонительные сооружения, проблема их вооружения не стояла так остро. В силу сложившихся обстоятельств она решалась по “остаточному принципу”. Оружия не хватало даже для частей, действовавших на фронте. Но и после перевода дивизий в состав армий Резервного и Западного фронтов и распоряжения снабжать их наравне с кадровыми соединениями, полностью обеспечить ополченцев современными отечественными образцами стрелкового оружия не удалось.

Нужно признать, что вопросы вооружения ополченческих формирований не-достаточно изучены и освещены в исторической литературе. Это требует всестороннего и глубокого изучения этой важной проблемы.

В постановлении Военного совета Московского военного округа о добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения от 2 июля 1941 г. говорится: “Штаб Московского военного округа обеспечивает дивизии вооружением и боеприпасами… Боеприпасы и вооружение поступают по линии военного снабжения”, но по линии военного снабжения, то есть Главного артиллерийского управления (ГАУ), современными отечественными образцами должны были обеспечиваться и вновь создаваемые, и действующие на фронте регулярные части РККА. ГАУ могло обеспечить только 20-25% потребности в вооружении, да и то не сразу. Военному совету МВО пришлось самостоятельно изыскивать “внутренние ресурсы” столицы. Член военного совета МВО К.Ф. Телегин в своей книге “Не отдали Москвы” подробно описывает процесс поиска оружия на артиллерийских базах ГАУ. Одна из таких баз, о месте расположения которой автор не пишет (видимо это войсковая часть, находящаяся не-далеко от станции Лосиноостровская Ярославской ж/д), явилась основным источником снабжения оружием двенадцати дивизий народного ополчения. Она располагала “значительным запасом иностранного стрелкового оружия, отремонтированного и требующего ремонта”. Необходимо выяснить, какое величество иностранных образцов оружия имелось на неизвестной базе ГАУ, которую нашел в июле 1941 г. К.Ф. Телегин. Известно, что она одна могла вооружить всех московских ополченцев. Об этом говорят цифры ее месячной программы ремонта оружия: по новому заданию ГАУ с июля 1941 г, база должна была довести норму ремонта до 120 000 единиц в месяц (5 000 ед. в день), а в каждой из 12 ополченческих дивизий было примерно по 10 000 бойцов.

Часть оружия, хранившегося и доставляемого для ремонта, было захвачено во время 1-ой мировой войны, борьбы с интервенцией и басмачеством, военных конфликтов на оз. Хасан, в районе р. Халхин-Гол, в ходе освободительного похода Красной армии по воссоединению Западной Украины и Западной Белоруссии в 1939 Г., во время советско – финляндской войны, в результате присоединения Бесарабии и Северной Буковины. Так, во время 1-ой мировой войны в качестве трофеев были захвачены около 700 000 винтовок систем Манлихера обр. 1889/1895 гг. и Маузера обр. 1888/1898гг.; около 2000 пулеметов. Винтовки Маузера и Манлихера имeлиcь в значительном количестве в дивизиях народного ополчения. Это объясняется тем, что они были захвачены в результате 1-ой мировой войны, а также поступили на войсковые склады в 1939-1940гг., так как состояли на вооружении польской и румынской армий (системы Манлихера обр. 1892, 1893 гг. (6,5 и 8 мм), 7,92 мм системы Маузера обр. 1924 г.). По указанию Сталина все оружие брошенное румынской армией во время освобождения Бесарабии и Сев. Буковины в 1940г., было собрано и приведено в порядок. К любому оружию, и устаревшему, и требующему ремонта, относились бережно. Его не отправляли в переплавку и не разукомплектовывали. Именно поэтому оказалось возможным его боевое использование. Что касается пулеметов, захваченных во время 1-ой мировой войны, то по сводкам начальника ГАУ в период с 1915-1917 гг. А.А. Маниаковского их количество не было значительным. Но по некоторым данным они были у ополченцев. Это могли быть состоявшие на вооружении германо – австрийской армии 7,92 мм станковый пулемет MG-08 (Максима); 7,92мм ручной пулемет МО-13 (Дрейзе); 7,92мм ручной пулемет системы Бергмана обр. 1915 г., 7,92 мм станковый пулемет Дрейзе обр. 1908/1915гг.; 8 мм станковый пулемет системы Шварцлозе обр. 1907- 1912 гг. и обр. 1907 г.

В период боевых действий в районе оз. Хасан и р. Халхин-Гол среди военных трофеев было захвачено и стрелковое орущие, состоявшее на вооружении Японской армии: 8 мм пистолет Намбу обр. 1925 г.; 6,5 мм винтовка Арисака обр. 38 (1905 г.); 6,5 мм карабин Арисака обр. 44 (1911г.), 6,5 мм ручной пулемет обр. 11 (1922 г.), 6,5 мм ручной пулемет обр. 96 (1928 г.); 6,5 мм станковый пулемет обр. 3 (1914 г.); 7,7 мм станковый пулемет обр. 92 (1932 г.).

Некоторые иностранные системы стрелкового оружия закупались Россией во время первой мировой войны или были переданы ей союзниками.

Из Франции поступили:

– 8 мм винтовки системы Лебеля обр. 1886/1893 гг. (86000 ед.),
– 11 мм винтовки системы Гра обр. 1874 г. (450 000 ед.),
– 11 мм винтовки системы Гра- Кропачека обр. 1874/1885 гг. (105 000 ед.),
– 8 мм ручные пулеметы системы Шоша обр. 1915 г. (6100 ед.), Из Италии поступили: – 11 мм винтовки системы Веттерли – Витали обр. 1871/1887 гг. (400 000 ед.).

Из Великобритании поступили:

– 6,35 мм винтовки Арисака обр. 1905 гг. (128 141ед.),
– 7,71 мм ручные пулеметы системы Льюиса обр.1915 г. (1.862 ед.),
– 8 мм ручные пулеметы системы Гочкиса обр. 1909 г. (540 ед.).

Из США поступили:

– 7,62 мм винтовки системы Винчестера обр. 1895 г. 299 000 ед.),
– 7,62 мм ручные пулеметы системы Льюиса обр. 1915 г. и 7,62 мм станковые пулеметы системы Кольта обр. 1915 г. (всего 32 908 ед.).

Из Японии поступили:

– 6,35 мм и 7 мм карабины Арисака обр. 1905 гг. (635400 ед.),
– 7 мм винтовки Арисака обр. 1905 гг. (20 350 eд.).

Кроме того, заводам Ремингтона и Вестингауза в США были заказаны 3-х линейные винтовки системы Мосина обр. 1891/1910 гг. И было получено 358 000 штук. Фирме Виккерса в Великобритании было также заказано производство станковых пулеметов системы Максима обр. 1910 г. под российский патрон, было получено 128 пулеметов. В 1915-1916 гг. в США было закуплено 14500 пистолетов системы Кольта обр. 1911 г., которые были отправлены на фронт для вооружения офицеров русской армии. Но часть этих пистолетов осталась на складах.

Известно, что офицеры русской армии могли самостоятельно покупать иностранные образцы личного оружия. Оружейный отдел артиллерийского комитета счел возможным разрешить офицерам иметь на вооружении некоторые автоматические пистолеты, признанные на основании испытаний и общей оценки их боевых качеств наилучшими. Большое pacпocтранение имели: 7,65 мм и 9 мм пистолет системы Борхарда – Люгера (“Парабеллум”) обр. 1900 и 1904 гг.; 7,63 мм и 9 мм пистолет системы Маузера обр. 1908г. с деревянной кобурой – прикладом. В России был принят на вооружение жандармского корпуса 9 мм пистолет системы Браунинга обр. 1903 г. В период 1-ой мировой войны во Франции к Браунингу было закуплено 3 392 000 патронов, из них осталось на складах ГАУ 2 292 000.

Перечисленные иностранные образцы хранились на войсковых складах как дополнительный вид вооружения для отрядов по охране тыла.

Оружейными заводами России до революции выпускались различные образцы оружия, некоторые из них в советское время были сняты с вооружения и производства и переданы на хранение на артиллерийские склады. Среди них: 4,2-линейная однозарядная винтовка системы Бердана № 2 обр.1870 г., 3-х линейный карабин обр. 1907 г., 3-х линейная магазинная винтовка системы Мосина обр. 1891 г. в трех модификациях: драгунская, пехотная, казачья. Драгунский вариант винтовки продолжал выпускаться, также как 3-х линейный револьвер системы Нагана обр. 1895 г.

В результате конструкторских разработок русских оружейников в процессе переоснащения Красной армии на вооружение в разное время были приняты: 6, 35 мм автомат системы Федорова обр.1916г. сконструирован под патрон Арисаки (выпуск налажен в 1918г.); 7,62 мм автоматическая винтовка системы Симонова обр. 1936 г.; 7,62 мм самозарядная винтовка системы Токарева обр. 1938г.; 7,62 мм пистолет-пулемет системы Дегтярева обр. 1934, 1934/38 гг.; станковый пулемет Дегтярева обр. 1939 г., 14,5мм противотанковое ружье системы Руковишникова обр. 1939 г.

В связи с модернизацией оружия прекращался впуск устаревших образцов. Данные образцы оружия хранились на артиллерийских складах ГАУ как резервный запас. Они выдавались кроме кадровых частей РККА также и ополченцам после перевода их в состав армий Резервного и Западного Фронтов.

Другим источником снабжения, который изыскал Bоeнный совет МВО совместно с местными партийными организациями, были “материальные ресурсы города”, которые включали оружие, имевшееся в организациях Осовиахима, у охраны различных предприятий и наркоматов, учебное оружие в вузах и средних специальных учебных заведениях. В справке о боевом пути 18 стрелковой дивизии (бывшей 18 ДНО) приводятся данные о строевых занятиях бойцов во время формирования дивизии 7-8 июля 1941г. “Никакого оружия тогда в 18-й с.д. еще не было, если не считать 250 учебных винтовок и 30 учебных пулеметов, выделенных дивизии организацией Осовиахима…” В спортивных организациях Осовиахима (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству) в то время использовались мелкокалиберные винтовки (5,6 мм) ТОЗ-8, ТОЗ-9, системы Смирнитского, а в ряде случаев и иностранные винтовки и пулеметы, годные для стрельбы холостыми патронами. Мелкокалиберные винтовки выдавались для проведения учебных стрельб и освоения бойцами курса начальной военной подготовки. Оружие имелось у службы охраны различных предприятий и наркоматов. Так как их задача состояла в несении караульной службы, то для ее обеспечения не требовалась высокая плотность огня и скорострельность. Например, на вооружении отрядов команд управления ведомственных служебных частей (УВСЧ) и ПВО Народного комиссариата топливной промышленности состояли следующие иностранные винтовки: 7,71 мм системы Ли-Энфильда обр. 1914 г. (Великобритания), 6,35 мм системы Арисака обр. 1905 г. (Япония), 8 мм системы Лебеля обр. 1907/1915/1916 гг. (Франция), системы Манлихера обр. 1893г. (Австро – Венгрия, Болгария); 11 мм системы Веттерли – Витали обр. 1870/1884 гг. (Италия), 8 мм системы Гра – Кропачека обр. 1874/1885 гг. и 1885 г., 1878/1884 гг. Происхождение этих винтовок нам уже известно. Эти команды вооружались также мелкокалиберной винтовкой ТОЗ-2 и карабином НК -8,2 мм, переделанным из охотничьей крупнокалиберной винтовки. В качестве личного оружия командным составом использовался пистолет системы ТК обр. 1927 г.

Исследователь истории ополченческих формирований А.Д. Колесник пишет: “Значительная часть ополченцев была вооружена за счет учебного оружия, находившегося в высших и средних специальных учебных заведениях”. Перед Великой Отечественной войной боевое оружие переделывалось в учебное за счет просверленного в патроннике запального отверстия и сточенного бойка. Привести его в боевое состояние можно было путем замены бойка и заделывания отверстия специальным составом.

Подтверждением того, что ополченцам выдавалось все, что могло стрелять, являются воспоминания К.Бирюкова, бывшего начальника снабжении оружием рабочих коммунистических батальонов: “Оружия не хватало. При формировании батальона получили самое различное оружие- отечественное, трофейное и даже музейное”. Данное явление было характерным не только для Москвы. “В Вязьме когда-то был неплохой музей, посвященный 1812 году. Экспонатами из музея вооружали ополченцев сорок первого. Фузея (тип гладкоствольного дульно – зарядного кремневого ружья. Введена на вооружение русской армии Петром I с 1700г. Вес ~ 6 кг; калибр 11,24 мм). в руках бойца имела чисто психологическое значение. К тому же, хоть стрелять из нее было нельзя, можно было колоть полуметровым штыком и бить прикладом. Раздавались из музея так же сабли.

На месте боев 1941 года в районе прорыва из окружения у села Богородицкое в засыпанном окопе найдена французская кавалерийская сабля времен войны 1812 г. Может быть она была экспонатом вяземского музея? По ее сохранности видно, что лежала она в земле не более 50 лет.

Итак, источники вооружения дивизий народного ополчения были разнообразны, также разнообразно было и оружие иностранного и российского производства. Так, изучение различных документов ополченческих частей позволяет сделать вывод о степени укомплектованности их различными образцами вооружения. В справке Председателя комиссии политотдела 35 армии батальонного комиссара Колесника о состоянии вооружения 4 ДНО на 25 июля 1941 г. перечисляются французские, польские винтовки. Упоминаются ручные пулеметы системы Браунинга обр. 1928 г. В донесении бригадного комиссара 5 ДНО Антропова штабу 33 армии от 4 августа 1941 г. приводятся данные о наличии оружия, не предусмотренного штатным расписанием: винтовки системы Мосина обр. 1891 г. (имелось 1500 ед.), винтовки системы Маузера (имелось 2575 ед.), станковые пулеметы системы Кольта обр. 1915 г.(243 ед.).

Большую ценность для точной атрибуции видов вооружения представляют фотографии и киноленты июля – октября 1941г. Часто в официальных документах, отчетах и справках точное название систем не указывается. Однако при изучении фотографий становится ясно, что имелось в виду под определением “польские, французские, русские, английские, канадские, немецкие” и другие иностранные винтовки. Научный сотрудник при наличии определенного опыта и справочной литературы всегда в состоянии “опознать” конкретные образцы. Широко известна фотография “Бронебойщики. С парада в бой.” фотокорреспондента А.В Устинова, сделанная во время парада на Красной площади 7 ноября 1941 г., на которой бойцы уходят на фронт с пулеметами Льюиса на плече. На фотографии А.В Устинова “У 2-го часового завода” можно увидеть германский станковый пулемет MG-08 (Максима), выданный бойцу народного ополчения ленинградского района. Примечательно, что такой же пулемет на станке- салазках представлен в экспозиции Зеленоградского краеведческого музея. Музейный экспонат найден в районе Cолнечногорска, где сражалась 3 Коммунистическая стрелковая дивизия. Германская армия стала использовать оружие старого образца только в конце войны, тогда как Советский союз в самом ее начале. Под Москвой у немцев были сосредоточены новейшие системы cтрелкового оружия, такие как paзличные модификации пулемета MG-34. На этой же фотографии изображен ручной пулемет системы Браунинга обр. 1928 г., попавшего в СССР через Польшу, где он состоял на вооружении. На фотографии бойцов Первого Московского стрелкового полка, сделанной фотокорреспондентом Б.Е. Вдовенко, запечатлен чехословацкий ручной пулемет ZB-30.

Для точного и полного определения вооружения ополченческих формирований важное значение имеют наряды ГАУ на получение оружия ополченческими частями. В них должны быть указаны точные названия и количество выданного оружия.

Наставления и руководства по материальной части стрелкового оружия, издававшиеся Наркоматом Обороны и ГАУ перед войной и вплоть до 1942г. включительно, дают представление о типах иностранного стрелкового оружия и правилах обращения с ним. Издавались руководства по материальной части таких систем как; 7,71 мм винтовка системы Росса обр. 1910 г.; 6,35 мм винтовка системы Арисака обр. 1895, 1905 гг, 7,71 мм винтовка системы Ли-Энфильда обр. 1903/1907/1914 гг., ручной пулемет системы Гочкиса обр. 1909 г.; ружье- пулемет cиcтемы Мадсена обр. 1902/1920 гг., ручной пулемет обр. “11” (Япония) (1922г.), 8 мм станковый пулемет системы Шварцлозе обр. 1907/1912гг., 7,63 мм и 9 мм автоматические пистолеты системы Маузера обр. 1910 и 1908гг., 7,65мм и 9 мм пистолеты системы Борхарда – Люгера обр. 1900/1904 гг.

Воспоминания ополченцев- участников Московской битвы дают очень важные сведения как о степени вооруженности дивизий народного ополчения, так и о самом оружии и его качестве. Вот что пишет ветеран 5 ДНО, боец роты связи Н.Н. Малов в своих воспоминаниях, хранящихся в фондах музея “оснащение дивизии было не на высоте. Не хватало автоматов, пулеметов, орудий. Финские трофейные патроны, пригодные для винтовок, заедали в пулеметных лeнтax”. Н.Н. Малов описывает патроны от финских трофейных винтовок (обр. 1927 г., Шюцкор М28-30, М-39) – вариантов русской 3-х линейной винтовки системы Мосина обр. 1891 Г , состоявшей на вооружении в финской армии с царских времен. Устройство затвора, спускового механизма, баллистические данные финских модификаций не отличались от русской 3-х линейки. Но в СССР и Финляндии существовали разные системы промышленных допусков и посадок при производстве вооружения и боеприпасов. При внешнем сходстве советских винтовочных патронов обр. 1908 г. и финских, финские патроны заедали в наших пулеметных лентах и стрелять очередью ими было не возможно. По этой же причине для наших винтовок не подходили финские обоймы. Поэтому стрелять финскими патронами можно было только по одному.

Мы видим, что ополченцы были вооружены в основном иностранным стрелковым оружием. В первую мировую войну союзниками было передано России стрелковое оружие, считавшееся морально и технически устаревшим. Такие винтовки как Гра, Гра-Кропачек, Веттерли-Витали стреляли патронами, снаряженными дымным порохом, это приводило к отказу оружия во время стрельбы в связи с тем, что обильный пороховой нагар забивал нарезы в канале ствола, а также мешал нормальной работе механизмов. В процессе совершенствования и развития стрелкового оружия винтовки таких систем как Лебель, Арисака, Манлихер, Маузер являлись caмыми первыми малокалиберными магазинными винтовками, разработанными во Франции, Японии, Австро – Венгрии, Германии и принятыми на вооружение в армиях этих стран. Они предназначались для стрельбы на дальней дистанции, борьбы с кавалерией противника и не были приспособлены дня ведения боя в ограниченном пространстве. Эти винтовки имели сложный УСМ, и в полевых условиях попадание пыли и грязи вело к его отказу и поломке. запасных частей к иностранному оружию не производилось. В случае поломки или утери самой незначительной детали оружие выходило из строя. Калибр иностранного оружия был различным в зависимости от cтрaны – производителя, он отличался от штатного российского и поэтому планомерное снабжение патронами было невозможно. Исключение составляло оружие производства США И сделанное на заказ. Изучение материальной части, без знания которой невозможно успешно применять стрелковое оружие в бою, было затруднено из-за крайне незначительного количества наставлений по стрелковому делу и руководств по материальной части оружия иностранных образцов. Со всеми этими проблемами приходилось сталкиваться бойцам, имевшим минимальный уровень боевой подготовки. Вполне естественно, что это вселяло в людей неуверенность в способности успешно вести боевые действия и в целом ,и отражалось на боеспособности ополченческих дивизий.

В связи с переводом дивизий народного ополчения в состав кадровых армий 7 августа 1941 г. командующий Резервным Фронтом генерал армии Г.К. Жуков обратился в ГКО со специальной докладной запиской, в которой пишет, что “32 и 33 армии, состоящие из 10 дивизий народного ополчения, прибывшие в состав Резервного фронта, имеют очень много недостатков и, если не будут приняты немедленные меры, имеющиеся недостатки могут привести к тяжелым последствиям. В дивизиях имеется много совершенно необученных и не умеющих даже владеть винтовкой бойцов. Дивизии недовооружены, а имеющееся вооружение разных систем. В части засылаются боеприпасы других калибров…”

В докладной записке начальника политотдела Главного управления новых формирований и укомплектования Красной армии бригадного комиссара Свиридова от 11 августа 1941 г. содержится просьба Военного совета Резервного фронта “заменить винтовки иностранных образцов на наши винтовки” в целях стандартизации Вооружения и упрощения снабжения.

Начальнику Главного Артиллерийского Управления генерал-полковнику Н.Д. Яковлеву было дано указание заменить иностранные винтовки русскими. Однако, когда 3 сентября 1941 г. была проведена проверка состояния дивизий народного Ополчения 32 и 33 армий Резервного фронта, то в докладе по итогам проверки о состоянии вооружения сказано: “ручным оружием части вооружены отечественными образцами, кроме 13 и 18 сд., где на вооружении находятся польские винтовки, обеспеченные штыками на 40 процентов. Автоматическое оружие, артиллерия и минометы состояли французской и польской системы. Большинство командного и начальствующего состава не обеспечено личным оружием”. Далее в отчете указывается, что “для успешного выполнения боевых задач необходимо ускорить переход дивизий на твердые штаты, доукомплектовав их личным составом, вооружением и МТО.” Вместе с тем в Центральном архиве Министерства Обороны РФ находятся документы о степени укомплектованности вооружением всех двенадцати дивизий народного ополчения на 3 сентября 1941г.

Обеспечение винтовками, автоматами, ручными и станковыми пулеметами, 50-мм минометами, 76-мм дивизионными пушками, 122-мм гаубицами в них значится 100 %. Среди общего количества станковых пулеметов насчитывается 412 станковых пулеметов Кольта обр. 1915 г. В действительности положение с материально-техническим обеспечением ополченческих дивизий выглядело несколько иначе. Согласно донесению штаба 33 Армии штабу Резервного (фронта о боевом и численном составе частей армии – шести дивизий народного ополчения, направленном не ранее 20 сентября 1941 г. (датирование по тексту). Винтовок имелось 34 721 вместо положенных 28 952, станковых пулеметов 714 вместо положенных 612. Но ощущался недостаток в следующих видах оружия: автоматических винтовок имелось 7 796, а требовалось по штату 21 495, ручных пулеметов было 869, вместо необходимых 956, пистолетов-пулеметов Дегтярева насчитывалось 784, вместо положенных 928. На шесть дивизий имелось всего 2 зенитных пулемета вместо положенных 102 и 7 крупнокалиберных пулемета вместо 51. Таким образом, несмотря на значительное улучшение вооруженности ополченцев, по некоторым важным видам стрелкового вооружения уровень вооруженности значительно отставал от требуемого. Ополченческие дивизии продолжали снабжать вооружением, дотягивая до положенных 100 % укомплектованности. К сожалению в исследовательской литературе о народном ополчении Москвы вооружение ополченческих дивизий характеризуется цифрами и оценками взятыми из приведенной справки: “к 3 сентября 1941 г. ополченческие дивизии были полностью обеспечены по штату винтовками, автоматами, ручными и станковыми пулеметами, 50-мм минометами, 76-мм дивизионными пушками и 122-мм гаубицами. Оружие иностранного образца заменялось современным отечественным. Укомплектование дивизий Резервного фронта вооружением (автоматическими винтовками, автоматами, ручными пулеметами) продолжалось и в последующем”. Разночтения в официальных документах не могут составить реальную картину вооружения ополченцев к началу битвы под Москвой. В Вяземской земле лежат немые свидетели трагедии окружения, опровергающие утверждения и данные отчетов, что иностранные образцы различного калибра, без патрон, без материально – технического описания были полностью заменены современными отечественными. Рядом с останками бойцов лежит и ржавеет оружие первого периода формирования.

В фонде военной археологии музея имеются остатки оружия из раскопок на местах боев дивизий народного ополчения:

– магазин от ручного английского пулемета Льюиса обр. 1915 г.
– патроны от французской винтовки системы Лебеля обр. 1907 г.
– магазины от ручного пулемета системы Браунинга обр. 1928 г.
– обойма с патронами от австрийской винтовки системы Maнлиxepa обр. 1889г.
– два станка от пулемета системы Гочкиса обр. 1914 г.
– ствол с казенником, прицельной колодкой и штыком с хомутиком 3-х линейной винтовки системы Мосина обр. 1891 г.

В 1930 г. была принята на вооружение модернизированная винтовка системы Мосина обр. 1891/1930 г. Ее конструкция была улучшена. Сконструирован намушник, пружинные кольца, рамочная обойма заменена пластинчатой, введен прицел с более прочной прямой рамкой, введен шомпольный упор особого стержня для предохранения от перекашивания.

http://westfront.su/opolchenie/dno_arms.htm