Добровольцы России Граждане РФ могут записаться добровольцами для участия в спецоперации по защите Донбасса на портале «Госуслуг». Об этом стало известно 3 октября, когда на сайте появился соответствующий раздел. «Не получившие повестку граждане могут в добровольном порядке быть призваны по мобилизации или поступить на службу в добровольческий отряд», — сказано на «Госуслугах». При этом уточняется, что доброволец должен иметь гражданство России, находиться в запасе Вооруженных сил (ВС) РФ, иметь военно-учетную специальность и подходить по возрасту. Для рядового и сержантского состава предельный возраст — 50 лет, для младших офицеров — 60 лет, а старших офицеров — 65 лет. Также на портале напоминают, что призыву подлежат только люди, которые годны к прохождению службы по состоянию здоровья. Годными считаются те, кто имеет категорию «годен» (А), «годен с незначительными ограничениями» (Б) и «ограничено годен» (В). Ранее, 27 сентября, Минцифры сообщило о запущенной на «Госуслугах» форме для оформления отсрочки от призыва в рамках частичной мобилизации для IT-специалистов. Пока услуга доступна только с территории России во избежание DDoS-атак. Президент РФ Владимир Путин 21 сентября объявил о начале частичной мобилизации. Российский лидер заявил, что такая мера необходима для защиты России, а также ее суверенитета, территориальной целостности и безопасности граждан. Спецоперация по защите Донбасса, о которой Путин объявил 24 февраля, продолжается. Решение о ее начале было принято на фоне обострившейся ситуации в регионе в результате участившихся обстрелов со стороны украинских войск. Больше актуальных видео и подробностей о ситуации в Донбассе смотрите на телеканале «Известия».
Пока российские Вооруженные Силы продолжают выполнять боевые задачи в рамках специальной военной операции по принуждению Украины к миру, все больше граждан РФ изъявляет желание присоединиться к защитникам Донбасса в качестве добровольцев.
На этом пути новобранца подстерегает множество подводных камней, главным образом связанных со спецификой работы тех или иных боевых соединений. Пока одни идут буквально с головой в огонь и выполняют наиболее опасные задачи, другие красуются перед девушками в Сети, наживаются на отправке добровольцев или просто прикрываются «мертвыми душами» — лишь бы не ехать в зону спецоперации.
Какие сложности и проблемы организационного и иного характера подстерегают новоиспеченного добровольца в зоне специальной военной операции в Донбассе — в нашем материале.
Для чего нужны добровольцы?
После того как 24 февраля 2022 года было объявлено о начале специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины и защите мирного населения Донецкой и Луганской народных республик, сразу же был поднят вопрос о привлечении неравнодушных граждан в качестве помощи российским военным на добровольной основе.
У многих в памяти были события 2014 года, когда из-за начавшегося вооруженного конфликта в Донбассе сотни российских граждан по зову сердца стихийно отправились в ДНР и ЛНР, где вступили в созданное народное ополчение. Некоторые из них впоследствии погибли в боях с украинскими военными, однако перед этим они успели совершить немало подвигов, защищая мирных граждан.
Российская власть с началом спецоперации в Донбассе горячо поддержала стихийный порыв граждан, готовых исполнить свой военный и профессиональный долг. В итоге президент Владимир Путин согласился с идеей привлечения добровольцев для решения задач на Украине, после чего в России начали работать общественные организации, предоставившие гражданам РФ возможность отправиться в Донбасс.
Часть из этих организаций создали гуманитарные каналы, по которым неравнодушные граждане возят в ДНР и ЛНР и освобожденные населенные пункты продукты и медикаменты, предметы первой необходимости. Свои силы на помощь Донбассу бросили строительные организации, сформировавшие бригады для восстановления мирных городов и поселков.
Но, конечно, существенной частью добровольческого движения РФ стали военизированные подразделения — те, в которых вступали граждане, готовые встать на защиту Донбасса с оружием в руках.
Часто в такие формирования идут люди, у которых за плечами большой опыт в армии, силовых структурах, участие в горячих точках и локальных конфликтах последних лет. Однако в каждом из таких подразделений есть своя специфика, к которой новобранец чаще всего оказывается не подготовлен.
СДД
Общественная организация «Союз добровольцев Донбасса», созданная первым главой ДНР Александром Бородаем для защиты прав бывших ополченцев, одной из первых объявила набор резерва добровольцев для выполнения различных задач на фоне усугубления ситуации в Донбассе.
Добровольцам предлагалось оставить свои контакты и резюме в официальных группах СДД, при этом отмечалось, что никакого материального вознаграждения бойцам не предусмотрено.
Впоследствии, по сообщениям с мест, бойцов по линии «Союза добровольцев Донбасса» все же стали заманивать и некоторыми ссудами средств, однако четкая стоимость компенсаций не называлась.
Ситуацию о том, что ждет добровольцев, прибывших в Донбасс по линии СДД, подробно описал Telegram-канал «Romanov Лайт», в котором были опубликованы свидетельства реального участника боевых действий.
Он рассказал, что командование СДД не выдавало новобранцам ни боекомплект, ни магазинов к автоматам. Забыли и об оснащении бойцов тяжелым вооружением. По словам участника событий, отряд смог найти самостоятельно 10 магазинов и цинк с патронами, а официального снабжения не было никакого:
Перед выполнением боевой задачей — выйти на серьезный укрепрайон украинских войск, которую невозможно было осуществить без тяжелого вооружения — добровольцы из СДД самостоятельно нашли два ПТУРа и 120-мм миномет с 24 ящиками боекомплекта. Но тут вмешалось командование, которое резко поменяло задачу:
«Выезд на задачу планировался в 2 часа ночи, но тут все меняется, приказ о двухчасовой боевой готовности и выход на новое направление, нужно взять село Долгенькое. Когда собирались, нам сказали, что тяжелое вооружение брать не надо. Зайдем, зачистим, закрепимся. По факту: село взято уже неделю как, там окопались армейцы».
«На передке командир принял решение выводить группу и вытаскивать 300-х (раненых), на что руководство СДД сказало, если вы уйдете, то будете считаться 500-ми (самовольно покинувшими позиции). Ребята все вышли, всех вытащили».
Казаки
Еще одними неоднозначными формирования, принимающими участие в боях в Донбассе, стали казачьи отряды. Казаки присутствуют в Луганской народной республике с 2014 года — там силами Всевеликого Войска Донского был создан 6-й казачий полк имени атамана Платова во главе с командиром Павлом Дремовым.
Главной их проблемой традиционно остается относительно низкая боеспособность. На протяжении активной фазы конфликта в 2014-2015 гг. , ополченцы ДНР и ЛНР оставляли массу замечаний о деятельности казачьих отрядов, которые занимались устроением полуанархической вольницы.
Результатом стало то, что казаки потеряли своего атамана (Дремов был убит по дороге на собственную свадьбу в декабре 2015 года), а формирования казачьего типа были переподчинены армейскому корпусу, что ввело в них строжайшую дисциплину.
С началом спецоперации ВС РФ различные казачьи организации России не раз заявляли о том, что планируют отправлять свои добровольческие подразделения для выполнения боевых задач в Донбасс.
Одним из таких соединений стал казачий отряд «Дон», набранный из донских и кубанских добровольцев и, как считается, участвовавший в боях на Изюмском и Северодонецком направлениях. Однако казачьи добровольцы из РФ — явление довольно редкое. Найти свежую информацию о том, как проходят наборы и сколько человек отправилось на фронт, довольно трудно.
По последним заявлениям донского казачества, в Донбассе на данный момент якобы присутствуют пять тысяч казаков из различных объединений, союзов и станиц. Однако на страницах новостей фигурирует только отряд «Дон», который, по словам командиров, насчитывает до двух батальонов казаков (то есть менее тысячи человек).
Создается впечатление, что казачьи атаманы и руководители организаций завышают свое присутствие в зоне СВО, попросту прикрываясь «мертвыми душами».
Войска из Чечни
Свои локальные добровольческие отряды формируют и в Чеченской Республике по линии Росгвардии и подразделений спецназа.
Глава Чечни Рамзан Кадыров активно освещает деятельность своих бойцов и не скупится на оснащение добровольцев необходимым снаряжением и оборудованием для выполнения боевых задач. Высокая оснащенность и современное снаряжение резко выделяют бойцов чеченского добровольческого батальона и создает впечатление об отличной подготовке подобных соединений.
Впрочем, реальность оказывается несколько неоднозначной. Получив снаряжение и отправившись в Донбасс, чеченские добровольцы во время несения боевой службы активно снимают фото и видео о своих похождениях и выкладывают в социальные сети, красуясь перед своими подписчиками и подписчицами. Можно предположить, что чеченские солдаты гораздо больше следят за собственным имиджем и пиаром, нежели за четким исполнением боевых задач.
Еще одной проблемой добровольческого батальона национального типа стали культурные особенности бойцов Северного Кавказа. На линии фронта русские жители Донбасса не всегда воспринимают чеченских ребят как защитников «Русского мира» — в силу различий религиозного восприятия, быта и культуры.
Кроме того, у многих простых людей жива память о событиях 20-летней давности, когда Чечня еще была проблемным регионом России. В целом, конечно, пиар-деятельность чеченских батальонов успешно борется со стереотипом в отношении чеченских подразделений. Однако это не решает боевых задач в полной мере.
«Вагнер»
Среди добровольческих подразделений Донбасса выделяется группа российских военных специалистов, известная в СМИ под именем «ЧВК Вагнера».
Бойцы данной структуры принимали уже участие в боевых действиях в Донбассе в 2014-2015 гг. , где защищали Луганск от нападений украинских войск и нацистских формирований. Впоследствии силы «ЧВК Вагнера», согласно сообщениям журналистов, участвовали в операции в Сирии и побывали в различных горячих точках в Африке.
Одной из отличительных черт данного подразделения является то, что в их рядах находятся бывшие кадровые военные, которые служили в войсках специального назначения, а также ветераны горячих точек.
Такая специализация превращает группу российских добровольцев в высоко подготовленное подразделение, способное решать сложные и опасные боевые задачи. В этом же и кроется особенность подразделения.
По сообщениям местных источников и экспертов, бойцов «Группы Вагнера» направляют на самые тяжелые участки фронта, где освобождать территории нужно под шквальным огнем украинских войск. Например, в населенном пункте Попасная в ЛНР, где по свидетельствам журналистов подразделения «ЧВК Вагнера» смогли переломить ход боевых действий, вынудив украинские силы оставить мощный укрепрайон.
Такая сложность ведения боевых действий предполагает соответствующую подготовку и по-настоящему стальные нервы. В этих условиях становятся понятными сообщения, когда только подписавшие контракт бойцы, не имевшие высокой боевой выучки, уезжали из зоны СВО после первых боев. Очевидно, что заинтересованный человек должен крепко призадуматься, хватит ли у него моральных сил и нервов выдержать такие испытания.
Как видно, патриот и доброволец может столкнуться с разными сложностями, отправившись участвовать в спецоперации на Украине. Однако это не должно смущать и останавливать желающих защитить интересы Родины и мирное население Донбасса. Необходимо лишь знать нюансы, и быть к ним готовым.
Конфликт в Донбассе объединил очень разных людей. Если бы в 2013 году автору этих строк, богемной девочке, жившей тогда в Петербурге, кто-нибудь сказал, что в 2015-м буду готовить окрошку в Луганске русскому националисту из Латвии, то боюсь, бы не поверила. Как минимум потому — ну что забыл русский националист из Латвии в окрестностях Донецка?
Но началась война, и теперь в Донбассе можно увидеть представителей самых разных государств. Большинство из них предпочитают скрывать свои лица, но есть и такие, кто открыто демонстрирует себя миру. Самые известные из них — Маргарита Зайдлер из Германии и Рассел Боннер Бентли с позывным «Техас».
Кто-то из них воюет. Некоторые — журналисты. Другие занимаются политикой. Есть ультралевые, есть и ультраправые, а кто-то — посередине. Назвать некий фактор, который объединял бы их всех, сложно. Наверное, это гуманизм.
Почти каждый иностранец, с которым удалось пообщаться, упоминал 2 мая 2014-го в Одессе. Это событие не осталось незамеченным, и, кажется, именно оно стало точкой выбора, после которой люди решали: менять свою жизнь или закрывать глаза на реальность. Впрочем, на самом деле, большинство из них приехали в Донбасс позже: одного потрясения недостаточно, чтобы сдвинуть картину мира с места, это естественно.
Сейчас подсчитать точное количество иностранных добровольцев сложно: они воюют в разных подразделениях. Однако рабочая группа ООН в марте 2016 года насчитала 176 человек. «Среди них большое количество людей из Российской Федерации, а также — из Сербии, Беларуси, Франции и Италии», — говорится в сообщении.
Какие подразделения из каких стран выступали на строне ЛДНР
Приведенная цифра вызывает вопросы: неужели действительно 176 человек включают добровольцев из России, которых сложно назвать иностранцами?
Наемники или добровольцы?
В украинских СМИ фигурирует термин «наемники». То есть, если, к примеру, грузин приезжает воевать в неонацистский батальон «Азов», то он доброволец. Если же сосед этого условного грузина приезжает служить в ДНР, то он наемник.
По факту же добровольцы Новороссии денежное обеспечение поначалу получали минимальное, если вообще получали. Сейчас же ситуация изменилась, зарплаты регулярно выплачиваются и солдатам, и офицерам.
Тем не менее, согласно определению Женевской конвенции, наемник «принимает участие в военных действиях, руководствуясь, главным образом, желанием получить личную выгоду, и которому в действительности обещано стороной или по поручению стороны, находящейся в конфликте, материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и функций, входящим в личный состав вооружённых сил данной стороны».
Афанасий Коссе. Погибший греческий доброволец.
Последнее совершенно не относится к иностранным добровольцам ЛДНР. Это идеалисты, которые служат не за деньги, а за свои мечты о прекрасном новом мире.
Мечты, кстати, разные. Например, боец ОБСН «Патриот» с позывным Палач приехал из Приднестровья потому, что его родина уже столкнулась с агрессией НАТО, и ситуация в Донбассе не оставила его равнодушным.
Некоторое время под Луганском воевал этнический русский из Северной Европы, считавший своим долгом защищать права русских.
Были группировки по национальному признаку. Одна из них — венгерский добровольческий «Легион святого Иштвана», который считает Закарпатье частью Венгрии, а не Украины.
Рафаэль Маркес Лусварги
Были сербские подразделения: как и Приднестровье, Сербия давно уже выяснила, что такое миротворческие инициативы НАТО. Нелюбовь к американской агрессивной политике объединила людей из разных стран в Интербригадах: в первую очередь, это относится к «Пятнашке» в ДНР и «Призраку» в ЛНР.
Тем не менее, важно отметить, что национальные батальоны сейчас фактически упразднены, а их участники частично влились в различные структуры Народной милиции, частично разъехались по домам. Разочарование в идеях Новороссии, к сожалению, — отдельная большая тема. Впрочем, дело не только в разочаровании: нельзя вечно воевать на чужой земле.
Новый СССР
Пожалуй, самая цельная идеологическая концепция — в Интербригаде (Interunit) бывшей ОМБР, а ныне 4-м территориальном батальоне. Костяк «Призрака» с самого начала составляли идейные коммунисты, и за два года войны этот костяк сохранился. Находиться там — это как ненадолго вернуться в потерянный рай.
Interunit насчитывает до тридцати человек, некоторые из которых воюют, а некоторые сосредоточены на политической деятельности. Самый распространенный ответ на вопрос о мотивах, побудивших человека из другой страны приехать в Донбасс, звучит так: «Потому что я коммунист и антифашист». Логично.
Впрочем, не только. Например, история сирийца с позывным Леон похожа на сценарий артхаусного кинофильма.
Он приехал на Украину до войны. У него здесь была жена, но не срослось. А уехать не получилось: начались боевые действия. Через Украину выехать было невозможно. Он попытался выехать через Россию, но там у него потребовали российскую визу, а наличествовала только украинская. В охваченном войной городе было не до оформления документов.
— И тогда я подумал: какая разница, где я буду умирать? В Сирии война и тут война. Там ИГИЛ, тут фашисты.
Как и для многих, война для него началась после Одесского сожжения людей. Леон впечатлился и пошел на службу. Никакой лишней рефлексии, взял и пошел.
Когда Леон пришел записываться в ополчение, ему с удивлением сказали, что в сирийской армии он был бы уместнее.
— Но я не мог выехать. У меня не было визы. Если бы у меня была виза, я бы служил в сирийской армии.
Республика победившего сюрреализма, подумалось в свою очередь автору этих строк.
Вот он, кстати, не называет себя коммунистом. Говорит, что симпатизирует этой идее, но читал слишком мало, чтобы однозначно отнести себя к ним. В этом вопросе Леон, скорее, исключение.
Про других он по секрету говорит: «Кажется, они не понимают, что республики получились не очень народные и возврата к СССР не будет».
Я, разумеется, немедленно уточняю. Нет, не все так плохо.
— Это пока не идеальное общество, но, во-первых, мы антифашисты. Во-вторых, достаточно много людей разделяют идеалы коммунизма. В-третьих, у нас есть оружие, — говорит командир Interunit Немо.
Немо — человек, которого ожидаешь встретить, скорее, в литературном клубе, чем на донбасской войне. Немного напоминает персонажа из романа XIX века, интеллигентный, рефлексивный и глубоко идеалистичный. Он приехал из Италии в 2015 году, оставил там семью. Говорит, что скучает по семье и родине, но выбор сделан.
Его товарищ, испанец Койна, больше похож на русских нацболов. Он эмоционален и выглядит слегка богемно. До войны был университетским преподавателем, социолог-антрополог. Приехал d Донбасс не так давно, в этом году.
— Я здесь чувствую себя дома, среди своих, — говорит он. — Я приехал поздно потому, что долго обдумывал ситуацию. Но в итоге я пришел к выводу, что мой путь — сражаться. На родине я не могу сделать ничего, здесь я могу быть среди антифашистов.
Двадцать лет назад Койна узнал, что Украина поддержала Гитлера, очень был впечатлен. Говорит, что после этого Майдан и трагедия в Одессе не удивили его. Сложно теперь объяснить, что Гитлера поддержала не вся Украина, а кучка радикалов. И думаешь: вот так спустя семьдесят лет в учебниках истории напишут, что в начале XXI века вся Украина была нацистским государством. И ведь не докажешь ничего. И очень обидно становится за партизан Харькова и Одессы, например.
Серб Стефан с боевым товарищем на Донбассе
Эти люди прячут лица и не называют имен по вполне понятным причинам: они не теряют надежды вернуться на родину после войны.
Там их вполне могут арестовать за терроризм.
У нас в Сербии есть закон, запрещающий сербам воевать в других странах в качестве добровольцев. По этому закону предусмотрено наказание до 10 лет тюрьмы. И сейчас спецслужбы угрожают нашим семьям, что если мы не вернемся, то они посадят их за соучастие в преступлении. Поэтому лучше уж пусть проблемы будут у нас, чем у наших семей, объяснил ранее в интервью «Ридусу» 22-летний сербский доброволец Стефан, почему вынужден возвращаться на родину в разгар боевых действий.
Испанский доброволец Лаки в прошлом году приехал домой, его арестовали, но потом отпустили за недостатком улик. Ничего не помешало ему вернуться в Донбасс и продолжить войну.
“Донбассу герои не нужны” (откровения российского добровольца без купюр и комментариев)
«Хлопцы, расстреляйте!»: как все начиналось.
Русские добровольцы стали костяком войны за Новороссию, которая так и не появилась. Тысячи людей ехали со всей России на Донбасс: их ждал – Славянск, бои под Донецком, Дебальцево. Потом – воспоминания. Невысокий, но крепкий мужчина Игорь (имя изменено) из Нижнего Новгорода встретился мне, когда я добирался автостопом из замороженной Сибири в Москву. Типичная «Горка», свитер с войны и острый взгляд. Доброволец из 4-й мотострелковой бригады ЛНР был далеко не рядовым бойцом. Сказав на прощанье: «Ну, вот – доброе дело сделал!» – он растворился на темной трассе.
Я наполовину украинец, по матери. Родился в Хабаровске, в семье военных, потом их в Нижний Новгород перевели. Когда на войну собирали меня, спрашивали: «Ты, что, по своим же землякам будешь стрелять?» Отвечал, что еду раненых спасать. Как дошло до дела, то, конечно, стрелял. Не знаю – убил ли я кого на фронте. Надеюсь, не попал.
Если выключить кнопку телевизора по всей стране – меня на Донбассе и не было бы. Но когда днями показывают все, что началось на Украине после Майдана, – хочется туда. Фактически, я не выдержал уже после того, как в Одессе 2 мая народ перебили. Соврал на работе, что повезу на Донбасс гуманитарку и отправился в Луганск, взяв штурмовой рюкзак и форму. Заходил через Миллерово. На границе фсбешники тормознули – «куда?» Улыбнулись, когда я сказал, что к родственникам, и пропустили.
Луганск оказался маленьким провинциальным городком. В воздухе стояло напряжение. Были проблемы со светом, интернетом. Люди собирались у точек раздачи вай-фая и обменивались новостями. Многих война сблизила. Ныне такого нет – царит нищета, а по городу разъезжают на джипах шлюхи, легшие в свое время под Плотницкого (Автор – беседа состоялась до смещения Игоря Плотницкого).
Луганские тогда были больше за Россию, но в 2014 году воевали, как правило, мы – русские добровольцы; а хохлы орали, что хотят отсоединиться от Киева. Их казачки нацепили папахи, пили водку и бегали от Вооруженных сил Украины. Так называемые ополченцы – «опущенцы», синие от партаков: то форму надевали, то ездили за линию фронта через блокпосты ВСУ. Меня один такой взял подвезти, и вывез на позицию украинцев. Чудом спасся. Конечно, и среди добровольцев встречались мутные типы, но мы их быстро отсеивали. В полях. Из местных, хорошие бойцы были в ГБР «Бэтмен» и «Заре», пока она «Зазрей» (Автор – батальон, поддерживаемый политиком Эдуардом Лимоновым, считался личной гвардией ныне экс-главы ЛНР) не стала.
От Луганска до Дебальцева
Все свои аккаунты ВКонтакте я удалил, но на кое-каких видео с войны засветился. Первое время я в разных мелких подразделениях ЛНР находился; поначалу была куча отрядов ополчения с хаотичной структурой и координацией. Когда покидал Донбасс, то состоял уже в 4-ой бригаде Народной милиции ЛНР.
Кого только не было на Донбассе: русские со всей России, сибиряков множество, с позывным «Магадан» черт знает сколько бойцов, один русский даже из Германии приехал, куда он в девяностых переселился. Ему в ФРГ банковский счет заблокировали как «террористу». Были два итальянца. Один сжег автобус с айдаровцами (Автор – не очень понятно, о каком эпизоде войны идет речь). Едет, значит, автобус желтого цвета, а итальянец в него и зарядил из РПГ, не думая. Потом за голову схватился – вдруг там мирные?! Обошлось. Но когда увидел, сколько людей убил, не выдержал, свалил.
Столько форм, как на Донбассе, я в жизни не видел. «Флора», «Мультикам», «Цифра» – всех расцветок. И даром – от России. Были и курьезы. Выдали нам зимние масхалаты, белые. Только снега на Донбассе нет в помине. Слякоть там. Вот, когда вываляешь в грязи, тогда и маскирует.
До первого Минска все нормально было – отбивали наступления всушников. Жесткие зарубы шли, пока украинцев от Луганска не отбросили за Северский Донец и в Счастье. Потом началось: отвечать на огонь – запрет, атаковать – нельзя. Когда наши не взяли Мариуполь в сентябре 2014 – все офигели. Это полная чушь, что ВСУ и «нацики» (Автор – добровольческие батальоны Украины) русских остановили – ни те, ни другие ничего собой не представляли. К 2015 году мы подошли уже не как разрозненное ополчение. На штурме Дебальцево все, собственно, и закончилось.
Дебальцево. Был день, когда с нашей стороны было потеряно сразу почти 200 человек – 200-ми и 300-ми. Особенно «отличился» наш командир из российских офицеров, с позывным «Алмаз». Бестолковый! – народ ложил. Ребята из отряда «Август», грамотно обезвредили российских контрактников, что «Алмаза» охраняли, а ему прострелили колено. Казаки еще себя тогда проявили. Комбикорм воровали грузовиками, под минами. Еще приехала сводная группа бойцов МГБ (Министерство госбезопасности) – все в черной форме, на джипах. Покрасовались на камеры, попали под артиллерию, заголосили по рации, что у них потери; и больше мы их не видели. Город не взяли бы, если бы не русские добровольцы и российская армия.
Ныне там не война, а обмен «подарками». ВСУ выпустит по нашим 12 мин – наши в ответ накроют. И на участке фронта может стоять 200 наших бойцов и пять «коробочек» в зеленке, когда с той стороны находится до тысячи человек. Причем, у нас укрытия в такой «зеленке» – пара рядов деревьев, и все: любой артобстрел приведет к потерям. Наши позиции сняты их дронами, что постоянно в воздухе. ВСУ уже не такие раздолбаи, как были. До нормальной армии им далеко, но кое-как воевать они могут.
За время войны Украина потеряла вроде как 3000 убитыми. Мы – меньше. Но многие из погибших – добровольцы и кадровики из России. Сколько сотен? Не знаю.
Возвращался я домой первый раз автостопом; второй раз уходил раненым по эвакуации в Ростов-на-Дону. Долго никто не брал. Наконец не выдержал, надел форму – чуть ли ни первая машина взяла. Вообще, я водителем сам работаю. Люблю дальние рейсы до Байкала: красота таежная и горная открывается.
“Женевская конвенция: нет, не слышали”
В Дебальцево военнопленных было много. Был у нас один мужичок – любил пугать хохлов: разложит перед ними ножи, пилы, паяльники. Но пленных мы не пытали. Разве можно назвать истязанием затрещины, чтобы лучше думалось? А как иначе узнать, какие позиции и вооружение у врага на нашем участке фронта? Да многих бить и не приходилось: сами сразу все сдавали с потрохами. Рады стараться.
Всушников мы ненавидели. За что? Когда зачистили Дебальцево – чего только не нашли! Пайки чешские, форма из разных стран, даже обувь с мембраной, куча жратвы. Мешки на блокпостах, забитые сахаром. Пока они жировали – горожане голодали. Как нам после этого относиться к пленным? К сожалению, их всех комендатурские забирали: мыли, кормили и на обмен оформляли.
Наши же ребята возвращались из украинских подвалов, как куски мяса. Я был на одном обмене – половина людей, переданных нам Украиной, это были вчерашние селяне, которых СБУ и ВСУ специально для этого ловили. Многих наших не вернули. Либо искалечили в подвалах, так что пытки не скрыть, либо их уже нет на этом свете.
“Это не стоило тысяч загубленных жизней”
Мы могли в 2014 году идти до Киева. Спокойно. Но нужно ли это было? Я лично за социализм, за жизнь, какой я ее видел в начале 1980 годов, когда все справедливо было. В 2014 году мы обыскивали прокуратуры – находили пачки денег в сейфах с уголовными делами. На Донбассе все чьи-то кумы и сваты. Все проблемы решались взятками. Регионом десятки лет правила банда. Все оперативные наработки мы передавали российским кураторам, но результатов – ноль.
Я вот что думаю. Если бы нас не остановили, и мы бы взяли: Харьков, Днепропетровск, Киев – то, что это бы изменило? Украина – она, как дерьмо: ты его пальцами давишь, а оно между пальцами просачивается. И ничего не меняется – все те же лица рулят регионами и городами. Флаги меняют только. Как в гражданскую войну: пришли красные – хохлы кумач достают, а потом белых иконами встречают.
Хохлушки на Донбассе, красивые девки – огонь! На все готовы, чтобы ты на ней женился и вывез в Россию. Чтобы затем там бросить, ради того, кто побогаче. Так и Донбасс.
Единственный, кто что-то пытался делать для Донбасса, это Ринат Ахметов. Посылал гуманитарку, не останавливал предприятия – давал работу людям. Его я уважаю, а не эту мразь, что там правит.
Как русские зачистки от ополченцев проводили
Когда я уезжал «опущенцы» (Так собеседник, разгорячившись, именуют антисоциальную и коррумпированную прослойку в Народной милиции ЛНР)обнаглели вконец. Мало того, что, когда мы за них воюем, нам, русским, говорят, что мы чужие; так и гуманитарку из России они приноровились пропускать только за часть груза. Люди бедствовали, а этот сброд из местных наживался.
Сколько мы разных «ополченцев» в расход пускали без лишних слов в 2014 году! Грабитель, насильник, наркоман? Выводили в поле, и – бах! Или из окопа на врага гнали, и стреляли. Зачем с мразью церемониться? Нам, русским, в 2014-2015 годах, когда не совсем гайки там зажали, приходилось даже периодически донбасские городки зачищать от таких «воинов». Эти клоуны в папахах автомат держать толком не умеют, но займут населенный пункт (Имеется ввиду 2014/2015 года), да шатаются сивые, анаши ядреной накурятся вдобавок, народ терроризируют. Мы же, как СОБР: нагрянем, отработаем, порядок наведем.
Пока шла реальная война «отщепенцы» отжимали в ЛНР и ДНР машины, черт знает, по какому кругу. Местные к нам – русским, приходили и жаловались (Автор – по наблюдениям автора в 2017 году подразделения ЛНР очистили от мародеров, а российских добровольцев так же хватает ). Это полный бред, что бойцы из России ехали на войну грабить. На автомобиле с украинскими номерами и без документов у нас долго не поездишь. Кстати, знаешь, почему на Донбассе в свое время стало появляться все больше российских номеров? «Опущенцы» боялись такие машины уводить.
“Как вспомнишь о Донбассе – аж мерзко становится”
Помню, Плотницкий к нам приехал в часть: квартиры и машины обещает, медальки вешает. Зачем мне квартира в Луганске? У меня своя есть в Нижнем Новгороде. Я ради людей воевал. А Плотницкий зачистил ЛНР от всех, более или менее заметных участников 2014 года. Мне надо было уходить с Донбасса еще до Дебальцева, чтобы не видеть, как убивают Беднова (начштаба 4-й бригады), Мозгового (комбриг «Призрака»), Дремова (комполка «Им. Платова»), а ребят таскают на допросы бывшие укропские прокуроры. И как русских добровольцев признают подсудными.
Луганские комбаты, получив технику и оружие из России, кем-то себя вообразили. Думали, Новороссия будет, делали вид, что в стороне от Плотницкого стоят, как Мозговой. Паша Дремов все выступал за народ, копию своей флешки с компроматом на Плотницкого даже в ФСБ отправлял. Поубивали. Даже безобидного дурачка «Коммуниста» (Виталия Киселева, замглавы Народной милиции ЛНР, убит после ареста) на подвал бросили.
Против меня дело возбуждали. Когда летом 2014 года мы обороняли подходы к Луганску, я реквизировал на одной станции техобслуживания две легковушки. Тридцать раненых на них эвакуировали. Потом пригнали машины обратно, с пулевыми отверстиями – забирайте! Оказывается, мы – мародеры!
В ДНР то же самое. Зачистили даже Моторолу. Его мы называли «Пиночет». Он, такой смешной приехал на московский съезд ветеранов Донбасса в гостиницу Измайловская. Рыжий, мелкий, в папахе. Батальон «Спарта» воевал, конечно. Но, одно дело – долбить в лобовые атаки никому не нужный аэропорт, а другое – с флангов окружить, и поджарить «киборгов». Зато Моторола в телевизоре. Был.
Герои 2014 года либо погибли, либо вернулись домой – в Россию (Автор – это традиционная позиция многих ветеранов, при этом участники летних боев 2014 года все также широко представлены на фронте). Местные тоже уходят из армии. Им хуже всего – в Украину не вернуться, на Донбассе им делать нечего, а в России они не нужны. Сколько я таких знаю! Например, парня из киевского «Беркута», или мужика и девушку из Днепропетровска. Как говорится, «герои нам не нужны». Медальки пораздавали, и на этом – все. Мне-то легко. Поехал в Россию, заработал 500 долларов и обратно. А у них нет ничего. Помогаем таким, чем можем.
Ехать ли на Донбасс? Войны там нет, как и идеи. Есть бардак на много лет и желание местных тебя использовать. Как вспомнишь о Донбассе – аж мерзко на душе становится! Но если все снова там начнется – соберусь и вернусь на фронт.
Нашли опечатку в тексте? Выделите её и нажмите ctrl+enter
Автор этого материала много месяцев провел среди вооруженных формирований на востоке Украины. Буквально вчера он вернулся в Россию и прислал в “НИ” очень любопытный материал о том, почему и как выживают российских добровольцев и наемников из армий ЛНР и ДНР.
Теперь возвращаться проще. Автобус из Луганска до Москвы стоит 1700 рублей. А вот раньше приходилось добираться с пересадкой в Ростовской области. Так выходило дешевле почти в два раза. От ростовского Новошахтинска до Москвы билет обходился в одну тысячу, плюс дорога из Луганской народной республики 200 – 300 рублей. За прямой билет Луганск – Москва перевозчики просили больше 3000 рублей. В четырнадцатом и пятнадцатом году, когда добровольцы-россияне денег не получали вовсе, им приходилось считать каждую копейку.
Три тысячи против полутора были весомым аргументов в выборе дороги для москвича с позывным Леший, когда он выбирался домой из луганского города Красный Луч, где воевал в составе одного из подразделений. Скудный бюджет в 120 тысяч рублей, которые он заработал еще дома для поездки на войну, Леший растягивал целый год. Чтобы доехать до Москвы доброволец сначала на попутках добирался до границы, потом покупал билет на проходящий автобус.
– В самом начале войны была эйфория братства, – вспоминает Леший. – Все жили в одних окопах, делились друг с другом последней рубашкой.
Когда в народном ополчении произошло деление на два лагеря: россиян и «местных», москвич затрудняется сказать до сих пор. Небольшие недоразумения носили локальный характер и никак не сказывались на общем настроении в подразделении. Первый звоночек о том, что происходит что-то не то, прозвенел в июле 2015 года, когда знакомый контрразведчик намекнул Лешему, что тому следует озираться “на окопах”. Озираться на боевых позициях означало, что человеку могут выстрелить в спину. Поначалу москвич не придал никакого значения этому предупреждению. Личных врагов у него не было. Но когда его неожиданно разоружили на позициях и подвергли аресту, Леший насторожился.
Через пару дней его выпустили, не объяснив толком в чем причина. Чтобы не искушать судьбу, он перебрался в соседний Донецк. Теперь Леший воевал в составе подразделения россиянина Лехи Десантника, удерживавшего позиции на окраине Донецка. Добровольцев из России у Десантника на тот момент было так много, что из них был сформирован отдельный взвод. Атмосфера в коллективе показалась такой же дружеской, как и Красном Луче. А потом Леха ушел. Ушел неожиданно. Как уходил Десантник, Леший не видел: в этот момент доброволец-россиянин лежал в госпитале с ранением. Вернувшись в казарму, москвич начал замечать озлобленные взгляды «местных». Однажды сослуживец начал обвинять Лешего в том, что тот пришел на Донбасс зарабатывать деньги. В это время ополчение уже превратилось в некое подобие военной структуры. Военнослужащим начали платить зарплаты: рядовым – по 15 тысяч, сержантам двадцать пять, офицерам чуть больше тридцати. Когда Леший намекнул, что у него дома 15 тысяч – это очень низкая зарплата, дончанин сказал, что в Москве может быть эта зарплата и маленькая, зато в Донецке она большая.
– По его логике я специально приехал сюда, чтобы не дать возможность жителю Донецка заработать 15 тысяч рублей, – возмущается Леший. – Деньги начали платить только в конце пятнадцатого. Я пришел сюда в четырнадцатом. Получается, я целый год провел в окопах, не получая никаких денег, специально, чтобы дождаться начала выплат, и не дать местным заработать эти великие тысячи?! Бред какой-то!
Теперь коренные жители Донбасса все чаще затеивали споры с сослуживцами, приехавшими из России. Ругань начиналась с мелочей, и, как правило, всегда заканчивалась обвинениями во всех смертных грехах в адрес друг друга. Причину этого Леший видит в неустроенности местных жителей, которым не посчастливилось жить в эпоху перемен. Теперь они винят Россию в том, что жить им стало гораздо хуже. Раньше подобные высказывания казались шуткой. Когда в четырнадцатом году ополченец-шахтер сказал, что при Украине он жил хорошо, Леший обратил внимание на его старенький автомобиль и разваливающуюся халупу. Вопрос, почему при хорошей жизни он не смог поправить дом и купить нормальную машину, остался без ответа.
Теперь обвинения в адрес России звучат в достаточно агрессивной форме. Когда на полигоне в палатке ополченцев кто-то из «местных» в очередной раз выругался в адрес Владимира Путина, оставшиеся уже немногие россияне возмутились. Учебное подразделение тут же разделилось на два лагеря, дело за малым обошлось без мордобоя. Если бы драка произошла, добровольцы из России наверняка были бы биты, потому что их было меньшинство. А теперь их и в целом на Донбассе осталось совсем мало.
Как заметил Леший, в четырнадцатом году в одном подразделении на сорок россиян было пять местных жителей. Спустя год, после того, как начали платить зарплаты, соотношение поменялось в другую сторону. Теперь там местных сорок человек, а россиян пять. Назвать причину этого москвич затруднился, из боязни соврать.
Большинство добровольцев хотели бы продолжить защищать “Новороссию”. Разучившиеся жить гражданской жизнью, вернувшись в Россию, многие из них отправились воевать в Сирию против запрещенной в нашей стране ИГИЛ. Тем не менее, с Донбасса россияне ушли. Возможно, их заставили уйти, как вынудили Леху Десантника.
– В шестнадцатом году командир одного из подразделений принялся на общем построении отчитывать россиян, – мол, зачем вы сюда, вообще, пришли? Типа того: без нас бы справились, – размышляет Леший. – Парни рассказывали, что там стало просто невозможно служить. Да и меня из Луганска, по сути, выдавил именно командир подразделения. Не то, чтобы он имел зуб. Просто, россияне ему стали неудобны.
Именно луганский командир стал инициатором ареста, после которого Леший вынужден был перебраться в Донецк. В зоне своей ответственности на участке фронта офицер организовал канал поставки на территорию ЛНР контрабандных продуктов. Кроме того, из подразделения регулярно пропадало оружие и боеприпасы. За руку никто никого не ловил, но ходили слухи, что командир занимается контрабандой оружия в Россию. С контрразведчиками он сумел договориться, местным жителям-ополченцам рот заткнуть можно запросто. А вот, добровольцев из России луганчанин боялся.
При переходе через границу на российской стороне с каждым из них обязательно беседует оперативник Федеральной службы безопасности. Контрабанда товаров народного потребления на чужую территорию, понятное дело, их волнует мало. А вот оружие, которое может оказаться в России, уже дело серьезное. Луганский командир Лешего далеко не исключение. Различными махинациями на Донбассе занимаются многие командиры. Самые предприимчивые сумели наладить поставку угля. Кто-то занимается вывозом черного металла, благо, разбитой военной техники после боев на Донбассе предостаточно. А кто-то дерётся за заброшенные предприятия, которые можно распилить в прямом смысле слова.
Неработающие шахты и фабрики для многих донецких вояк стали источником цветного металла. Некоторые передовики распила станков и кабелей из драгметаллов за три года умудрились продать больше полутора сотен грузовиков меди. Это больше тысячи тонн. При цене 290 рублей за килограмм на пункте приема в Ростове-на-Дону заработок получается больше 300 миллионов. Однако жадность местных командиров для добровольцев-россиян стала лишь поводом посудачить. Поводом изрядно понервничать стали случаи настоящего предательства в силовых структурах непризнанных республик.
В сети интернет уже давно существуют сайты, на которых публикуются личные данные ополченцев. Владельцы порталов называют себя неравнодушными общественниками, хотя известно, что источником данных является украинские спецслужбы. Об этом не говорится в новостях. Лишь в среде ополченцев Донбасса муссируются слухи о том, что военный комиссариат в Макеевке (пригород Донецка) за одну тысячу долларов передал личные дела военнослужащих, прошедших через этот военкомат. Еще одна ситуация активно обсуждается в офицерской среде. В ДНР одна предприимчивая сотрудница отдела кадров комендантского полка занимается продажей офицерских должностей. Якобы из-за этого в командный состав некоторых подразделений уже зашли агенты украинских спецслужб. Но это все мелочи.
Самым вопиющим стал случай, когда начальником отдела кадров Министерства государственной безопасности ДНР стала супруга начальника отдела кадров Мариупольского территориального подразделения Службы безопасности Украины (аналог российского ФСБ). Как рассказывают свидетели разбора этой ситуации, о ней было даже доложено главе Донецкой народной республики Александру Захарченко. Его реакция пока неизвестна. Зато известно, что в конце пятнадцатого года в одном из городов на территории подконтрольной непризнанной республике находилась база диверсионной группы украинских спецслужб. И охраняли ее сотрудники Министерства государственной безопасности ДНР.
– В прошлом году мне говорили, что в силовых ведомствах ДНР порядка 30 процентов штатных и внештатных сотрудников СБУ, – сокрушается Леший. – Пару дней назад я разговаривал с одним человеком. Он посмеялся, а потом поправил: вообще-то их уже больше половины.
За год шпионы путем подстав сумели выдавить большинство честных и порядочных сотрудников, а потом поставили на их место своих людей.
Закончив рассказ, Леший задумался, а потом пояснил, что вся эта информация может быть обыкновенными слухами. Дезинформация противника является одним из тактических приемов. Не исключено, что украинские спецслужбы специально запустили это вранье, чтобы деморализовать ополчение. Так или иначе, но россияне во все это верят. Верят и бегут с Донбасса.
Тем временем мы уже добрались до Москвы. Автомобиль Лешего остановился на парковке возле закусочной. Москвич решил немного передохнуть и размять затекшую ногу. Хотя если быть более точным, разминал доброволец-россиянин остатки ноги. С войны на Донбассе он вернулся на протезе. В одном из выходов его группа забрела на минное поле. При отходе Леший наступил на противопехотную мину. Спустя полгода доброволец-россиянин узнал, что на мины их завели специально. Проводником выступил хорошо знавший местность сослуживец, который вызвался провести группу по известной ему тропе. Спустя шесть месяцев выяснилось, что этот проводник работал на украинские спецслужбы.
Потратив в общей сумме больше 200 тысяч рублей своих денег, на Донбассе Леший сумел заработать лишь строчку на сайте «Миротворец» (на котором публикуются данные ополченцев), инвалидность и боевой опыт. Протез ему помогла купить одна российская общественная организация. Официальный Донецк за добровольческий порыв отблагодарил Лешего попыткой уволить его задним числом после подрыва на мине, чтобы не портить статистику потерь.
В Луганске призывают на войну в качестве добровольцев местных жителей старше 55 лет. Указ по этому поводу подписал в понедельник глава ЛНР Леонид Пасечник.
“Осуществлять призыв на военную службу граждан мужского пола возрастом старше 55 лет в добровольном порядке”, — говорится в указе. Он вступает в силу со дня его опубликования – 21 февраля.
Напомним, что с 17 февраля в Донбассе возобновились активные боевые действия, в том числе с применением оружия, запрещенного Минскими соглашениями. 18 февраля руководители республик объявили эвакуацию стариков, женщин и детей, а также всеобщую мобилизацию для мужчин от 18 до 55 лет. Им запретили выезд за пределы Донбасса. Беженцев из республик эвакуируют в регионы России, преимущественно в Ростовскую область. С начала эвакуации на территорию России приехали уже свыше 61 тысячи беженцев из Донбасса. 20 февраля первый поезд с беженцами прибыл в Воронеж. В МЧС ожидают, что в страну приедет в целом около 700 тысяч беженцев из ЛНР и ДНР.
Не может пройти мимо чужой беды сейчас, кажется, любой россиянин. Будь это рабочий, обычный студент или врач с огромным опытом – вместо летнего отдыха они отправляются в Донбасс, чтобы помочь как можно быстрее восстановить то, что оставили после себя ВСУ, и вернуть мирному населению надежду на спокойное будущее. Корреспондент “Известий” Дмитрий Зименкин пообщался с добровольцами и узнал, почему это для них так важно.
Заметив технику с российскими номерами, съемочная группа останавливается рядом с бригадой рабочих и ненадолго отвлекает их вопросами. Все ребята – добровольцы из Москвы, которые прибыли в Луганск строить дороги. Надо сказать, это самое проблемное направление в ЛНР.
“Фронт работ огромнейший. Город давно не ремонтировался, но работа налажена, заводы все практически запущены, асфальт пошел. Бордюры ставятся. Работа идет, кипит!” – рассказал асфальтоукладчик Олег Рагулин.
В Донецкой Народной Республике также восстановление идет полным ходом. В Мариуполе строители возводят новые дома, реанимируют инфраструктуру. В некоторых районах уже есть электричество, вода. В деле российские добровольцы.
“Да, начиная от того, что расчищают улицы от завалов, от мусора и заканчивая тем, что есть специальная техника, специализированная, которая занимается расчисткой крупных завалов после разрушения многоэтажных домов”, – перечислил житель Мариуполя Владимир Синельников.
Из Волгограда готовится прибыть десант молодежи. Они так себя и называют – “молодой десант”. Студенты предпочли отдыху на каникулах помощь Донбассу.
“Нашей стране, нашему региону, Луганску, Донецку и другим регионам нужна наша помощь”, – подчеркнул руководитель движения “Молодой десант” Павел Котлеров.
Сейчас помощь Донбассу нужна разная, в том числе и медицинская. В медучреждения и в детскую поликлинику едут российские врачи-добровольцы, показывая тем самым, что Россия и Донбасс вместе не только на полях военных сражений, но и на поприще мирного созидания.
Несмотря на риск для жизни, сюда едут врачи из Москвы. Кто-то, как этот хирург, который предпочел остаться инкогнито, чтобы семья не волновалась, берет отпуск за свой счет. Кто-то, как известный эндокринолог Максим Карманов, приезжают лечить и делиться опытом по программе Минздрава.
“У меня есть опыт работы в чернобыльской зоне, других регионах, потом я очень много езжу в командировки”, – рассказал Карманов.
По мнению заместителя главного врача Луганской республиканской детской клинической больницы Сергея Макагонова, Россия и ЛНР – большая семья.
“По сути-то все мы одна семья, так раньше было, и всегда остается. Здесь граница 20 километров, и мы всегда считали себя практически россиянами. В последнее время нас разделили, с учетом военных действий. Но всё возвращается на свои места, и я думаю всё будет хорошо”, – подчеркнул Макагонов.
Экстренная помощь в освобожденных от националистов районах сейчас срочно требуется не только мирным жителям, но и тем, кто даже попросить о ней не может. На улицах городов Донбасса замерзают сотни голодных и напуганных обстрелами животных. Это собаки и кошки, хозяева которых эвакуировались в безопасные районы, но взять питомцев с собой возможности у них не оказалось.
Пес Джек из Луганска остался без хозяина, бродил по улицам голодный, пока не оказался в руках волонтеров из приюта в Луганске. Теперь его ждет долгая дорога и новый дом в Екатеринбурге. Такая же участь и у другого пса. Его подобрали на улице в одном из освобожденных поселков. В приюте в Донецке мест в вольере практически не осталось. Сюда животных свозят со всей республики.
“Им очень страшно, потому что бомбят”, – рассказала сотрудница приюта.
Звуки работающей артиллерии, а тем более прилеты по районам города или поселка животное переживает в разы сильнее человека. Колли сбежала прямо со двора, пока хозяйка спала. Женщина просто забыла закрыть калитку. Но эта история закончилась хорошо – собаку нашли волонтеры, а после передержки вернули владельцу. К сожалению, так бывает не всегда. Иногда возвращать просто некому.
Такая история сейчас в каждом городе, в каждом поселке. Здесь очень много брошенных животных. Они приходят к людям, чтобы получить какую-то еду, у большинства из них владельцев либо в городе нет, либо с ними что-то случилось. Животные сами добывают себе пропитание.
В поселке Донское в ДНР очень много брошенных собак. С испуганными и голодными глазами, они выходят к людям. Кому-то уже нужна помощь ветеринара. Людмила и Алена среди бродяг узнали знакомых псов.
“Их штук 15. Сейчас кормить нечем, они все пришли в поселок. Они бегают за нами, потому что знают”, – рассказала Людмила.
По словам волонтеров, каждый день им поступает больше десяти звонков с просьбой забрать животных и найти им новую семью. Так было и с овчаркой по кличке Кай.
“Собака действительно умная. Ее бросили, потому что уезжали. Не хотелось бы, чтобы таких бросали”, – говорят волонтеры.
Распределить всех брошенных собак в Донецке и Луганске сейчас очень тяжело. Поэтому к делу подключились приюты и из России. Животных уже ждут в Крыму и в Екатеринбурге. Их, как и людей, эвакуируют в безопасное место.
Татьяна из Екатеринбурга уже несколько лет возит собак из Луганска. На руках у нее новый друг, его привезли недавно.
“Мы сказали, что мы приедем, кого сможем, заберем в Екатеринбург. Люди охотно берут маленьких животных. Вот пес остался один, его кормить было некому, укрыться не смог, спрятаться негде было”, – рассказала Татьяна Бронских, руководитель службы спасения животных.
Животных эвакуировали под обстрелами. Пробраться в ЛНР сейчас могут не все, пса Черныша на границу везли местные, встречала его уже Татьяна. Собаке первое время давали успокоительные, таких случаев сотни. Поймать животных тяжело – домашние псы, оказавшись на улице, забиваются в угол и не даются на руки, просто погибают. Волонтеры просят местных жителей по возможности помогать животным. Любой человек для них сейчас – единственный спаситель.
“Билет в один конец”. Как российские добровольцы едут воевать с Украиной
- Ольга Ившина
- Би-би-си
20 июня 2022
Подпись к фото,
Российский солдат во время патруля в захваченном городе (фотография не имеет прямого отношения к героям публикации)
Каждую неделю Россия направляет в Украину сотни вооруженных людей, которых Москва называет добровольцами. Как стало известно Би-би-си, сейчас именно отряды, составленные из добровольцев, воюют на наиболее активных участках фронта. При этом подготовка новых рекрутов перед отправкой длится лишь от трех до семи дней.
“В апреле позвонили мне из военкомата и предложили поехать добровольцем. Говорят, зарплата от 130 тысяч, полное обеспечение питанием, формой, и проезд бесплатно, то есть деньги на дорогу тратить не нужно. Но главное, обещали помочь погасить кредиты”, – рассказывает Дмитрий (имя изменено по соображением безопасности), живущий в небольшом уральском городе.
По словам Дмитрия, ему и сослуживцам, вместе с которыми он воевал в Чечне в начале 2000-х, из военкомата звонили “уже по три-четыре раза”. Несколько звонков он проигнорировал, но потом заинтересовался, поскольку потерял подработку, а без нее стало трудно выплачивать кредит.
Кто может стать добровольцем на Донбасс?
Как стать волонтером Для участия в программе есть два базовых условия: гражданство РФ и возраст не менее 18 лет. Кроме этого, при рассмотрении заявки о волонтерской помощи учитываются такие факторы, как волонтерский опыт, подтвержденные знания в конкретной профессиональной сфере, стаж
Как можно попасть на войну добровольцем?
На войну в Украину россияне- добровольцы сейчас попадают тремя способами: подписав краткосрочный контракт с минобороны приехав в Чечню и подписав там трехмесячный контракт с Росгвардией 20 июн
Можно ли пойти добровольцем с категорией В?
Призыву подлежат только люди, годные по состоянию здоровья для прохождения службы по мобилизации. Годными считаются люди с категориями «годен» (А), «годен с незначительными ограничениями» (Б) и «ограниченно годен» (В). Для добровольцев ограничений по возрасту или состоянию здоровья нет
Что произошло на Донбассе и Луганске?
Вооружённый конфли́кт в Донба́ссе — боевые действия на территории Донецкой и Луганской областей Украины, начавшиеся в апреле 2014 года и предшествующие полномасштабному вторжению России на Украину в феврале 2022 года. Являются частью российско-украинской войны