Добровольцы России Пока российские Вооруженные Силы продолжают выполнять боевые задачи в рамках специальной военной операции по принуждению Украины к миру, все больше граждан РФ изъявляет желание присоединиться к защитникам Донбасса в качестве добровольцев.
На этом пути новобранца подстерегает множество подводных камней, главным образом связанных со спецификой работы тех или иных боевых соединений. Пока одни идут буквально с головой в огонь и выполняют наиболее опасные задачи, другие красуются перед девушками в Сети, наживаются на отправке добровольцев или просто прикрываются «мертвыми душами» — лишь бы не ехать в зону спецоперации.
Какие сложности и проблемы организационного и иного характера подстерегают новоиспеченного добровольца в зоне специальной военной операции в Донбассе — в нашем материале.
Группа добровольцев прибыла из Крыма в Донбасс, сообщил координатор интеграционного комитета «Россия — Донбасс» Андрей Козенко. Они будут оказывать помощь жителям самопровозглашенных ДНР и ЛНР и защищать «их права на самоопределение».
«Передовая группа добровольцев из Крыма уже в Донбассе. Донбасс продолжает находиться на передовой, подвергаясь жестокой вооруженной агрессии со стороны украинских боевиков. В последние дни ситуация накалилась до предела»,— сказал господин Козенко «РИА Новости». Группу возглавляют сам господин Козенко и атаман Черноморского казачьего войска Антон Сироткин.
В 2014 и 2015 годах тысячи россиян участвовали в конфликте в Донбассе качестве добровольцев ополчений ДНР и ЛНР. ЛНР сообщала, что в республику начали прибывать добровольцы из стран всего СНГ и бывшего СССР, стран Ближнего Востока и ряда европейских стран.
ДНР и ЛНР с 18 февраля проводят эвакуацию населения в Россию. Лидеры самопровозглашенных республик объяснили это информацией о планах Украины по нападению. Киев это отрицает.
О попытках урегулирования на Украине — в материале «Ъ» «А завтра была вина».
Готовы ли россияне образца 2014-2015 годов ехать в ДНР и ЛНР? Кому они там нужны? Что их ждет? Пару дней назад в одном из СМИ, признанном в России иноагентом, вышла статья о том, что в связи с ухудшением международной обстановки, а также постоянно циркулирующими слухами о том, что вот-вот начнётся новая эскалация войны на Донбассе, бывшие добровольцы вновь получают интересные предложения «об оплачиваемой командировке» на Украину.
Когда-то в 2014–м многие наши парни действительно сорвались с мест, бросали семьи, увольнялись с работы и отправлялись отстаивать права русских на этой территории, защищать русский мир. Движимые практически одной только идеей вселенской справедливости. Да, таких наивных было в первые месяцы конфликта на Донбассе десятки тысяч.
Почти все добровольцы год спустя, в 2015-м, после заключения Минска-2, соглашения, попытавшегося урегулировать это вооружённое противостояние, вернулись домой несолоно хлебавши.
Разочарованные, злые, чувствующие, что политики их просто-напросто использовали и кинули. Даже не то чтобы в прямом смысле обманули, в конце концов им ничего и не обещали, они ехали туда по зову сердца, но все же было обидно, что хотели как лучше, а получилось, как всегда.
За минувшие семь лет ни один пункт из Минского договора так и не был выполнен. Донбасс продолжает жить в условиях ни мира, ни войны. На постоянной пороховой бочке.
У многих идейных тем временем сломались судьбы. Семьи распались, никому не понравится, если муж, вместо того чтобы зарабатывать и кормить своих близких, едет спасать каких-то посторонних.
Погорел оставленный на чужие руки бизнес. Все потом начинали все с нуля. Есть и те, кто вообще получил по полной, особенно ребята с украинским гражданством, постоянно проживающие в России. Они были задержаны по требованию Интерпола, Украина послала запрос, что вот, мол, надо нам вернуть сбежавших преступников.
Кого-то удалось снять с трапа самолёта во время экстрадиции, но были и такие, кого отстоять не смогли. И никто их не защитил, кроме таких же, как они сами, бывших товарищей.
Были и совсем неприкаянные, устроившиеся потом в ЧВК (частные военные компании) буквально за копейки, колесят теперь по миру, охраняют грузы богатых нуворишей, участвуют в мелких локальных конфликтах. Тоже так себе перспектива.
Я как журналист веду эту тему с лета 2014 года, с десятками добровольцев знакома лично, знаю, через что им пришлось пройти и что потерять. Готовы ли они повторить этот путь заново и во имя чего? То, как представляли себе свою дальнейшую жизнь жители ДНР и ЛНР, сильно отличается от того, как они живут на самом деле. Иллюзий больше ни у кого не осталось. Кто-то жирует, а кто-то едва сводит концы с концами, работы нет, денег нет, правда, у многих теперь есть российские паспорта. Но и чтобы получить их, надо отстоять огромную очередь, растянувшуюся на несколько лет.
Что ж, люди разумные отличаются от всех остальных тем, что не просто живут, но и используют полученный некогда опыт, чтобы не повторить прежние ошибки. Особенно, когда на это провоцируют политики, имеющие свои интересы и не понимающие, что другие — не идиоты, чтобы позволить себя утопить в одной и той же реке дважды.
Я переговорила анонимно с несколькими экс-добровольцами: как они оценивают перспективу своего нынешнего участия в вооружённом конфликте, если тот все-таки разгорится вновь?
Фёдор (имя изменено) — офицер в отставке. Сейчас ему 40 лет. Для того чтобы поехать на Донбасс, в своё время пришлось написать рапорт об увольнении. А было ему чуть за 30, вся карьера насмарку.
— Как ты думаешь, идейные тряхнут стариной? Поедут вновь спасать русский мир или то, что от него осталось? (Долго жду ответа, выслушиваю отборный «русский народный язык»
— 160 тысяч рублей, как написали, и 320, если на фронте.
— Да какие 160 тысяч! Тем более 320! Ополченцам, насколько я помню, платить стали только после Дебальцева в марте 2015-го 15 000 рублей. И то тягомотина их получить. Сейчас, по-моему, 25 000 зарплата. Но эти деньги каким-то приезжим никто не отдаст.
˙ То есть все изменилось? И люди, и обстановка?
˙ Да, как в 2014-м, больше не будет. Мы, когда туда приехали, сами все необходимое купили и ещё полбригады одели. В 14-м, у кого деньги были при себе, тот за все и платил. Как говорили — наша форма номер 8, что одели, то и носим. Такое условие было. Везёшь своё тело под пулю и ещё пацанов одень. Ну это, конечно, до создания корпусов минобороны ДНР и ЛНР. Не, не могу сказать, что там воевали только идейные и святые безгрешные. Крутили и вертели многие. «Отжать» — главное слово 2014-2015 годов.
— А сейчас как обстановку оцениваешь? Вон на Западе говорят, война с Украиной скоро.
А вот точка зрения другого добровольца:
«Сам не поеду. Скучно и неинтересно уже. Там есть кому защищать. Хотя, я считаю, Россия обязана поддерживать мир в регионе. Она гарант. И достаточно мощная, чтобы принудить к миру. Украина тяжким грузом висит на плечах США и Европы. Идёт долгая, нудная, затяжная война. Любая война заканчивается переговорами. Украину никто завоёвывать не хочет. По факту и так уже понятно, что рано или поздно она откатится в российскую сферу влияния. Западу наступать нет смысла. Ибо прекрасно осознают, что получат. И потеряют авторитет. Да и Украина всё так же останется висеть на них. Как-то так. А Минск рано или поздно, думаю, сработает».
И ещё одна альтернативная позиция:
На последней пресс-конференции президент Путин также не исключил возможности нового витка агрессии на Донбассе, но исключительно из-за желания Украины, пользуясь поддержкой Запада, пойти на провокацию.
«Я не могу судить об этом. Но версия выглядит правдоподобно. Украина рассчитывает на то, что её хорошо вооружённая армия совершит нападение, а Россия не будет ввязываться из-за угрозы санкций. Такая версия развития событий имеет место быть».
Уже более полугода продолжаются боевые столкновения на Донбассе, которые не только уносят жизни тысячи граждан Украины и РФ, но и разрушают семьи, родственные и дружеские связи между двумя братскими народами. Мне, как и многим другим украинцам, которые имеют родственников и друзей в России пришлось испытать на себе все последствия войны, ведь от меня, как от друга, отказались многие, называя «фашистом» и «бендеровцем».
Но вот, недавно на связь вышел давний приятель, житель Томска – города в России, так сказать «из ватных», который побывал в так называемом ополчении и решил извиниться и признаться в своем прозрении относительно своих бывших политических убеждений. Я предложил ему дать интервью по Скайпу для нашей газеты «Жизнь Украины» и он дал согласие с условием, что все будет анонимно. Имя приятеля было изменено мной из соображений его безопасности.
Дмитрий, расскажи о себе и о том, как ты попал в ряды добровольческой российской армии
— Никогда бы не подумал, что мне придется давать интервью таким образом, тем более, что интервьюером будет выступать мой близкий приятель. Итак, по порядку. Я родился и вырос в Томске, здесь у меня семья – родители, жена и девятилетний сын. В Украине у меня также есть родственники и друзья, с последними сейчас я пытаюсь наладить и восстановить взаимоотношения. Когда началась война, наряду с ней мне и всем моим согражданам тоннами начали «вливать» в уши пропагандистскую информацию. Нам говорили о возрождении фашизма в лице украинского народа, о цинизме украинцев и склонности к братоубийству. Как я говорил выше, в Украине живут мои родственники, которые, как мне показалось, под воздействием пропаганды подвергаются жестокому геноциду со стороны украинской власти. Это стало толчком для того, чтобы я записался в добровольческий батальон и пошел воевать на Восток Украины.
Как формируются добровольческие батальоны, и кто попадает в их ряды?
Почему такие батальоны называются добровольческими, я не понимаю. Добровольцы – это кто? Те, кто добровольно идет воевать, защищая идею, а в рядах батальонов «добровольцев» таких я встречал мало. В основном, они состоят из бывших зеков, наркоманов и прочих отбросов, у которых попросту не оставалось выбора, а также людей, взятых на «крючок» кредитами. Я же попал в настоящий батальон добровольцев, который состоял из таких же, прозомбированных патриотов-идиотов, как и я.
Какие этапы подготовки вы проходили, прежде чем отправиться на донбасский фронт?
О каких этапах может идти речь? Суть этой подготовки – промытие мозгов, и без того атрофированных либо наркотиками и алкоголем, либо же просто мозгов людей, знающих о ситуации только с точки зрения «киселёвщины».
Занимает она от трех дней до недели, после чего «мясо» отправляют воевать. До конечного пункта назначения, кстати, добираются не многие. Как оказалось, совсем законченных наркоманов и барыг попросту утилизируют по дороге на Донбасс, других – отправляют вкалывать в Чечню и Дагестан. А вот остальным все же суждено немного повоевать, после чего они также будут утилизированы. Еще один важный нюанс – если ты здоровый и крепкий, не стоит этим гордиться, ведь вернуться домой тебе точно не посчастливится. По крайней мере, целым. Твои органы будут жить в телах других обеспеченных и почтенных россиян, а если тебе и вовсе «повезет», то твои «запчасти» отправятся в Израиль или другие страны Европы. Вот такая бесплатная путевка от государства. Калекой вернуться домой также не посчастливится. Часть бойцов утилизируется в военных госпиталях на месте, часть – по прибытию в Ростов.
С чем ты столкнулся по прибытию на Восток Украины?
Как я уже сказал, я был бойцом добровольческого батальона, сформированного из исключительно идейных солдат. Для путинской и киевской элиты мы представляли наибольшую опасность, ведь шли воевать за идею, а не за отстаивание их интересов. Несколько наших подразделений было сформировано в батальоны и сдано «с потрохами» украинским военным. Многие ребята погибли. Те, кто выжил, находятся в розыске за, так называемое, дезертирство. Кстати, очень сложно бежать с линии фронта и опасность подстерегает даже не на блокпостах украинцев, а на нашей границе. Бежавших считают дезертирами и предателями, хотя какое это дезертирство, если человек пошел воевать добровольно? Хочет – будет воевать, а захочет – нет. Заградотряды – не миф.
Где воевал твой батальон?
Мы были распределены в одну из самых горячих точек на Востоке – в донецкий аэропорт. Те, кому оттуда повезло выбраться, прекрасно понимают, что для них началась новая жизнь. Эти несколько месяцев, а именно – с июля по октябрь, я пребывал в настоящем аду. Наши ребята и ополченцы, среди которых есть немного убежденных патриотов своего края, а также многие наемники с Кавказа гибли не сотнями, а тысячами. Моего друга – жителя Екатеринбурга – с которым познакомились по дороге на Донбасс, убило прямым попаданием из миномета, когда он с партизанским отрядом пытался штурмовать аэропорт. У него осталась молодая жена и двухлетний ребенок. Жаль, что он так и не узнал, что та правда, которую мы защищали, оказалась самой беспощадной ложью.
Как тебе удалось бежать из Донецка?
Прозрение мое наступило, когда я смог пообщаться с пленным украинским солдатом, который также пошел на фронт добровольцем. Он и рассказал о поведении высших украинских военных чинов, об их «сказках» и сливах.
Позже мне и нескольким моим соратникам, также прозревшим от антиукраинской пропаганды, удалось сгруппироваться и прорваться через ростовскую границу. Было очень сложно. Постоянно находясь под обстрелами, нам удалось добраться до села, подконтрольного формированиям ДНР. Название его я не буду упоминать с целью обезопасить его жителей, которые смогли нам помочь – временно укрыть и дать необходимую одежду и лекарства.
Кстати, жители там не настроены конкретно против Украины. Но войну, постоянные обстрелы и гибель родных терпеть больше не могут, поэтому многие мужчины также уходят в добровольческие батальоны.
Скажу одно, самое страшное и сложное – прорваться через границу с Россией, ведь мы автоматически стали предателями, а на некоторых моих однополчан были заведены уголовные дела по факту незаконного использования оружия и организации террористических группировок. Нам еще повезло, других «дезертиров» отлавливают на границе и попросту расстреливают, а после врут их близким, скрывая подробности гибели. Не удивился бы, если бы моим родным сказали, что я погиб на каких-нибудь учениях из-за своей халатности и неумения обращаться с оружием.
Какое твое личное мнение по поводу этой войны?
Эта война, повторюсь, является искусственно созданной и хорошо спланированной спецоперацией, помогающей продержаться на плаву правящим верхушкам Украины и РФ. Если этому кодлу, а по-другому их нельзя назвать, станет ясно, что она может завершиться по причине прозрения людей, они развяжут Третью мировую войну. До сих пор она не начата, только из-за трусости правящих кругов, которые боятся за свою шкуру, ведь они тоже смогут пострадать при полномасштабной войне и, возможно, от рук своего же ближайшего окружения.
Сеть полнится слухами о том, что российские добровольцы начали массово прибывать на Донбасс. Мы проверили эту информацию и пообщались с Эльдаром Хасановым, добровольцем первой волны, начальником штаба Славянской бригады и Министерства обороны Донецкой республики в 2014-м году.
Тысячи добровольцев из России на Донбасс, сделала я вывод из разговоров с не понаслышке знающими тему людьми, уже не поедут. Хотя сейчас Запад и пытается убедить всех в обратном. Но времена изменились. Кто же в этом виноват?
Десятки моих знакомых добровольцев, которые в 2014-2015 годах отдали всех себя за эту землю, на сей раз сидят по домам. Да, там находятся какие-то отдельные люди, в основном те, у кого на территории ЛДНР живут родственники, но и только.
«Говорят о каких-то учениях бывших запасников-добровольцев, о том, что где-то в Ростове ребята собираются – но массового такого исхода точно нет, – честно признался мне один из тех, кто воевал за Русский мир когда-то. – Понимаешь, мы устали, мы чувствуем себя обманутыми и опустошенными. Потому что семь лет с нами вели себя так, будто мы сами во всем виноваты. И нас туда никто не звал.
– Нет. Я и сам не собираюсь ехать, и своих сторонников к этому призывать не буду, – высказал свою точку зрения Эльдар Хасанов, доброволец первой волны, начальник штаба Славянской бригады и Министерства обороны Донецкой республики в 2014-м году. – У меня такое мнение, если даже война и начнётся, то у нас очень плохие перспективы с точки зрения того, что народ уже ни во что не верит.
Я не пацифист и считаю, что украинцев надо было прогибать ещё тогда, в 2014 году, по полной программе, но в то же время я понимаю, как нездорово может пойти война сейчас. Украинцам семь лет дали на то, чтобы укрепиться, чтобы поднять свою армию, чтобы Запад по полной программе вписался в этот проект. Так какого чуда мы ждём сейчас от тех, кто уже раз туда съездил?
– Как вы думаете, в сложившейся обстановке возможно их признание Россией?
– Думаю, сейчас оно практически уже ничего не даст, кроме ещё большей истерии. Украину на Западе все равно не снимут с повестки дня. Если вдруг мы их признаем, санкции никуда не денутся. Такой вот цугцванг. Любой последующий шаг только ухудшает ситуацию.
Второй момент, очень неприятный для нас, что украинская армия образца 2014-2015 годов – это одна армия, а сегодня – совершенно другая. ВСУ многому научились. Им ещё и достаточно неплохие вооружения поставляют с той стороны. У наших уважаемых партнеров очень большое желание на украинском театре боевых действий нанести такое же поражение, как это было в Карабахе. Современные вооружения, которые турки поставили Азербайджану, они сейчас дают и Украине. И как можно справляться с этим всем, когда нужно противопоставлять в большем масштабе и средства радиоэлектронной борьбы, и суперсовременные ПВО, я себе не представляю.
– Тогда что в перспективе?
– Главный выгодополучатель этой войны – коллективный Запад. Велика вероятность, что это может окончательно взорвать ситуацию. Но если война начнётся, то, безусловно, России придется вмешаться, я думаю, чтобы остановить любой ценой попытку Украины разгромить ЛДНР. Хотя, я понимаю, тому же коллективному Западу очень выгодно и удобно попытаться расправиться с нами именно на этом театре военных действий».
Существует ли приемлемый выход из этого тупика? У Габриэля Гарсиа Маркеса есть роман «Хроника объявленной смерти». Эта книга о кровопролитии, которого хотели избежать абсолютно все. Человека обрекли на смерть, все, даже его будущие убийцы, хотят остановить то, что должно произойти, но – ничего не могут. Слишком фатально закручены события и неумолима судьба, как пуля из пистолета Гаврилы Принципа, выпущенная в эрцгерцога Фердинанда в Сараеве.
Ситуация в 1914-м году, послужившая формальным поводом для начала Первой Мировой Войны, и сейчас, в 2022-м, схожа с тем, что на коллективном Западе, хотят и ждут войны. Им плевать на то, что происходит в реальности, ведь это не им жить под обстрелами.
А обычные люди — маленькие, и не могут изменить неизбежное.
В Донецке люди живут пока обычной жизнью. А что ещё остаётся? Они так уже почти восемь лет живут. Мой телефонный разговор со знакомыми прерывается ещё одним звонком: в Коминтерново серьезно обстреляли чей-то дом. Из минометного орудия, хотя недавно палили только из стрелковых, которых никто уже не боится.
«Как мы отсюда видим, если украинцы начнут, то не раньше ночи с 20-е на 21-е февраля, – считает глава координационно-правового центра «Война и мир» Андрей Седлов, находящийся сейчас в Донецке. – Над Украиной официально рекомендуют закрыть воздушное пространство с понедельника 14 февраля, сделать это могут к 15 февраля, поэтому к 16 февраля все работники американских и английских миссий должны были покинуть территорию Украины. Конец эвакуации обозначен на вечер 15-го. Ну и ещё пару дней для подготовки».
По субботам в ОБСЕ в Донецке обычно происходит ротация. На минувшей неделе все изменилось: англичане, американцы и, по непроверенным данным, датчане, уехали не в субботу, а в воскресенье. Часть миссии вернулась обратно, но кто конкретно и из каких государств, пока неизвестно.
По непроверенным данным, в районе Коминтерново и Новоазовска боевики стали применять запрещённые вещества. Скорее всего, это какое-то химоружие.
«Жители жалуются на то, что разъедаются и краснеют глаза. Просят купить и привезти им лекарства от сильного воспаления конъюнктивы. И у ряда бойцов в корпусах такие же симптомы. Предположительно, что это могут быть хлоросодержащие препараты. Но прямых доказательств этого пока нет», – рассказывают по телефону сами жители.
Не исключено, что на территории работают и диверсионные группы. Идут массовые звонки по минированию школ, административных зданий, бизнес-центров. Неделю назад в исполкоме Киевского района на третьей этаже в пожарном щите было обнаружено настоящее взрывное устройство, начинённое строительными саморезами.
«Он реально был. И, насколько я понимаю, не просто так. Военные умеют анализировать, – считает Андрей Седлов. – Буквально на днях проходила новость, что украинцы привезли на линию фронта установки «горынычей» – это машины разминирования. Путём взрыва они, видимо, расчищали себе проход через минное поле для будущего наступления».
К сожалению, те, кто воевал на Донбассе в 2014-2015 году, иллюзий не питают. Полчаса работы артиллерии, и Донецк будет занят в течение получаса. Без многочисленных жертв не обойтись. Плотная городская застройка, посёлки, плавно перетекающие один в другой.
«Мы заметили, что город резко опустел. Последний год Донецк насыщался жизнью, новых машин было много, и вдруг днём в воскресенье дороги пусты. Что говорит о том, что люди на всякий случай уезжают.
Количество жертв в случае начала боевых действий и уличных боев, так как просто так мы не сдадимся, может быть неописуемым, – говорят дончане. – Да, позиции народных корпусов снесут, но какой ценой и сколькими трупами? Зеленский, в отличие от Байдена, должен понимать, что все это будет на его совести, что это не Россия начала войну».
Офицер ДНР объяснил ажиотаж среди кандидатов в добровольцы на Донбассе
«Столько желающих не было уже давно»
Мобилизация в России, как оказалась, отразилась и на популярности службы в добровольческих подразделениях Донецкой и Луганской республик. Такого ажиотажа среди кандидатов в добровольцы, по словам местных военных, они не помнят уже давно.
О том, почему россияне стремятся попасть добровольцами на Донбасс, «МК» рассказал офицер Народной милиции ДНР с позывным «Ситх».
– Сейчас, с началом частичной мобилизации в России, пошла довольно интересная тенденция. Много мужчин стали обращаться в добровольческие формирования ЛНР и ДНР, чтобы поступить на службу именно сюда. Особенно в такие популярные подразделения, как интернациональная бригада «Пятнашка», «Спарта», батальон «Восток».
Я связываю это как раз с тем, что многие люди все же хотят служить, но в тех подразделениях, о которых они наслышаны, знают и с командирами которых можно связаться и задать интересующие вопросы. Сейчас в чатах названных мной подразделений просто бешеный ажиотаж, люди интересуются как поступить на службу.
– Почему такое происходит?
– Мобилизация в России, как мне кажется не однозначна. В Telegram-каналах то тут, то там появляются видео, где мобилизованные рассказывают про ошибки, которые допускают сотрудники военкоматов. Понятно, что все люди, и могут ошибаться. Но обстановка в обществе и так напряженная, поэтому все воспринимается гораздо острее.
В массы стала вбрасываться идея, что мобилизуют уже всех подряд, а не только лиц, относящихся к отдельной категории военнослужащих запаса, и их всех отправят на фронт.
Конечно же, это не так. И все должны понимать, что люди, которые сейчас призываются, это прежде всего военные специалисты. Те, кто ранее отслужил в рядах Вооруженных сил и имеет боевой опыт. Таким людям не требуется специальная подготовка, им нужно лишь освежить свои знания и навыки. Если ты водитель автотранспортного средства, то тебе вообще не надо переучиваться. Если твоя профессия связана с более точными специфическими военными знаниями, допустим, оператор-наводчик, возможно, придется немного подучиться.
– Служба в рядах добровольческих подразделений ЛДНР является уважительной причиной, чтобы не подлежать мобилизации?
– Если человек поступил на службу здесь до того, как ему пришла повестка, то да. Он же встанет на воинский учет, его зачислят в ряды Народной милиции и может спокойно выполнять боевые задачи. А до того момента, как вооруженные силы республик будут интегрированы в состав армии России, мы уверены, осталось совсем немного.
Луганск, ЛНР.
Плен
Я спрашиваю, какой эпизод Алексей вспоминает чаще всего, когда речь заходит о его плене, и он на несколько секунд задумывается.
Первые два месяца его содержали в Старобешево и, вспоминает военный, у него был “личный палач” с позывным “Танкист”, который регулярно его избивал, угрожал расстрелом и однажды имитировал попытку изнасилования.
Его не дал расстрелять другой ополченец с позывным “Пчела”, который, по его словам, был россиянином из Санкт-Петербурга и у которого были ключи от камеры, в которой содержался Алексей.
Подпись к фото,
Алексей Кириченко рассказывает, что в его первой тюрьме у него был “персональный палач”
“Сон пленника очень чуткий, любой шорох может означать твою смерть. Я несколько раз слышал, как ночью приходили пьяные сепаратисты и предлагали расстрелять “укропа”, – вспоминает он и рассказывает, как однажды к нему в камеру привели парня, они просидели вместе до утра, а потом его увели и рассказали Алексею, что пленного расстреляли.
“Я потом нашел его фамилию в списках пропавших без вести и до сих пор жалею, что не спросил тогда, где его могила”, – говорит Кириченко.
Однажды ночью дверь в камеру открылась, и в нее вошли “Танкист” и еще один человек с позывным “Колхозник”: “Я уже от звука ключа проснулся, почувствовал от них запах алкоголя и приготовился умирать. Но тут “Колхозник” говорит “Танкисту”: выйди, я хочу с ним поговорить.
Он садится, начинает разговаривать, рассказывает, почему пошел в ополчение и как они зачищали Степановку у Саур-Могилы. Он рассказывал, что из погреба доставал тела детей, разорванных гранатой. Человек рассказывает, начинает плакать и склоняется мне на плечо.
Я каждый момент жду удара ножа в живот, а у меня сепар на плече плачет и говорит: “За что мы воюем?”. Поплакал, ушел. Когда я уже вышел из плена, то рассказал эту историю одному другу. И он мне говорит: “Знаешь, так это он, наверное, и бросил ту гранату”.
После двух месяцев в Старобешево Кириченко еще на два месяца перевели в город Комсомольское и затем отправили в Донецк, где он в разных местах провел следующие три года – последние полтора в исправительной колонии, куда его поместили уже как подсудимого за “Пособничество терроризму”.
Некоторых украинских военных до их обмена суды самопровозглашенной республики успевали приговаривать по этой статье к срокам до 20 лет лишения свободы.
Алексей рассказывает, что его срок в итоге получился далеко не самым большим. Трое военнослужащих, содержавшиеся вместе с ним в колонии, были обменены лишь через полтора года после Кириченко, просидев в общей сложности пять лет. По неподтвержденным данным, на территории донецкой тюрьмы “Изоляция” до сих пор могут содержаться люди, впервые оказавшиеся там еще в 2014 году.
На протяжении всех этих трех с половиной лет судьбой Кириченко занималась его жена Лилия, живущая в Харькове, правозащитники и случайно познакомившиеся с ним журналисты. Но загадочным образом именно Кириченко несколько раз в последний момент исчезал из списков на очередной обмен.
Сам он рассказывает, что от довольно высокопоставленных знакомых слышал: как минимум несколько раз его имя в этих списках было, но потом что-то случалось – и даже один из сепаратистов как-то удивился: “Кириченко, что ты тут до сих пор делаешь? Тебя же должны были обменять!”
– Как ты узнал, что тебя все же меняют?
– Меня к тому моменту уже десять раз “меняли”. Это уже было в колонии, где было полегче, чем в СБУ (бывшие здания Службы безопасности Украины и других силовых структур в самопровозглашенных республиках либо были отданы местным МГБ, либо перепрофилированы в тюрьмы — Би-би-си), не было принудительных работ. Я для себя объяснял так, что это монастырь сурового режима. Я занимался языками, читал много, молился, медитировал. Я вел дневник, и у меня было предчувствие, что все завершается и нас скоро обменяют. Хотя я боялся в это верить: интуиция меня уже подводила.
– Когда это тянется три года, как сохранять надежду?
Возвращение
Находясь в заключении, Кириченко много читал, незадолго до освобождения заканчивал “Архипелаг ГУЛАГ” Александра Солженицына: “В тюрьме эта книга очень доходчиво звучит”.
Он рассказывает, как однажды его сокамерником оказался один из сепаратистов, который сначала воевал в Мариуполе, а когда город вернулся под контроль Украины, оказался в украинском плену, был обменян, но и на территории самопровозглашенной ДНР скоро оказался в тюрьме. Новому знакомому Алексей читал стихотворение Солженицына:
Чтоб сразу, как молот кузнечный
Обрушить по хрупкой судьбе,
Бумажку: я сослан навечно
Под гласный надзор МГБ.
Я выкружил подпись беспечно.
Есть Альпы. Базальты. Есть – Млечный,
Есть звёзды – не те, безупречно
Сверкающие на тебе.
Мне лестно быть вечным, конечно!
Но вечно ли МГБ?
Сокамерник смеялся и обещал выучить его наизусть.
В декабре 2017-го за несколько дней до Нового года Алексей Кириченко наконец вышел из плена. Это был последний большой обмен при президенте Петре Порошенко – тот лично встречал бывших пленных в аэропорту Харькова.
“Потом я летел с ним в одном вертолете, он подарил мне флаг и расписался на нем по моей просьбе, – рассказывает Алексей. – Теперь это моя реликвия”.
В операции по обмену, в ходе которой Алексей Кириченко вернулся домой, участвовал тогдашний президент Украины Петр Порошенко (слева)
Возвращение в мирную жизнь не было простым. У жены Алексея Лилии, которая три с половиной года боролась за возвращение мужа из плена, на этом фоне случился рецидив онкологического заболевания: “Она присылала мне письма, когда заболела, я до сих пор боюсь их открывать и читать”.
С помощью украинских блогеров Кириченко удалось собрать денег на операцию, но в итоге супруги все равно разъехались: “Мы поняли, что не сможем жить вместе. Два сильно травмированных человека. Наверное, это мудрое решение, чтобы мы были отдельно. Я и сейчас не могу назвать себя до конца адекватным человеком”.
Переехав к родителям в Винницу, Алексей устроился работать охранником в школу: “Дети – это всегда непредсказуемо, особенно когда их много в одном месте”.
Пошел сначала учиться на психотерапевта, но затем забросил это и теперь готовится стать инструктором по медитации: “Это то, в чем я силен: стрессоустойчивость, профилактика выгорания. Хотел бы учить этому других людей”.
Каждую неделю он ведет группы в Veteran Hub – такие общественные пространства появились за последнее время в Киеве, Днепре и Виннице. Ветераны войны на востоке страны могут прийти сюда и просто отдохнуть, получить бесплатную консультацию юриста или психолога.
Собственную жизнь в первые месяцы после освобождения Кириченко описывает так: “Госпиталь-санаторий-госпиталь, несколько психотерапевтов”. “Довольно скоро я узнал, что такое посттравматический синдром и панические атаки”, – рассказывает он.
Теперь Алексей Кириченко помогает другим экс-военным справляться с посттравматическим синдромом
– После обмена ты продолжаешь следить за тем, что происходит на тех территориях?
– Нет. Хотя мне интересны некоторые люди, со стороны которых я видел человеческое отношение. Когда мы освободим, я схожу узнаю, остались ли они в живых. Может, надо передачу в тюрьму отнести. Был, например, один капитан МГБ, он узнал, что у нашего товарища нет обуви, пошел на базар и купил. Секонд не секонд, но это человеческое отношение.
– То есть тебе после войны хотелось бы как туристу, например, вернуться в Старобешево, на Саур-Могилу?
– Безусловно. Я знаю, что так будет. Не знаю, сколько времени на это потребуется.
– Большая проблема сейчас с ветеранами, ПТСР, оружием?
– Здесь непочатый край работы. Из 27 человек, которых вместе со мной меняли из донецкой колонии, уже через пару лет у нас было два “двухсотых”. Один от наркотиков, один от алкоголя. Я тоже думал на выходе из тюрьмы, что я здоровый человек. Даже подтянулся 18 раз. А потом не можешь спать. Что делать? Выпить. А потом эти проблемы начинаются накапливаться. Украине очень нужны психотерапевты, которые умеют работать с острой травмой. Как есть курс молодого бойца, так же нужен курс по возвращению в гражданскую жизнь. Это не просто: сдал оружие и вернулся домой. Это не рассосется, с этим придется учиться жить.
Для чего нужны добровольцы?
После того как 24 февраля 2022 года было объявлено о начале специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины и защите мирного населения Донецкой и Луганской народных республик, сразу же был поднят вопрос о привлечении неравнодушных граждан в качестве помощи российским военным на добровольной основе.
У многих в памяти были события 2014 года, когда из-за начавшегося вооруженного конфликта в Донбассе сотни российских граждан по зову сердца стихийно отправились в ДНР и ЛНР, где вступили в созданное народное ополчение. Некоторые из них впоследствии погибли в боях с украинскими военными, однако перед этим они успели совершить немало подвигов, защищая мирных граждан.
Российская власть с началом спецоперации в Донбассе горячо поддержала стихийный порыв граждан, готовых исполнить свой военный и профессиональный долг. В итоге президент Владимир Путин согласился с идеей привлечения добровольцев для решения задач на Украине, после чего в России начали работать общественные организации, предоставившие гражданам РФ возможность отправиться в Донбасс.
Часть из этих организаций создали гуманитарные каналы, по которым неравнодушные граждане возят в ДНР и ЛНР и освобожденные населенные пункты продукты и медикаменты, предметы первой необходимости. Свои силы на помощь Донбассу бросили строительные организации, сформировавшие бригады для восстановления мирных городов и поселков.
Но, конечно, существенной частью добровольческого движения РФ стали военизированные подразделения — те, в которых вступали граждане, готовые встать на защиту Донбасса с оружием в руках.
Часто в такие формирования идут люди, у которых за плечами большой опыт в армии, силовых структурах, участие в горячих точках и локальных конфликтах последних лет. Однако в каждом из таких подразделений есть своя специфика, к которой новобранец чаще всего оказывается не подготовлен.
Знакомство
В августе 2014 года вооруженные силы Украины развивали успешное наступление на позиции двух самопровозглашенных республик, в какой-то момент казалось, что Донецк и Луганск в ближайшие дни вернутся под контроль Киева. Но в конце месяца началось то, что российские СМИ называли “контрнаступлением самопровозглашенных республик”, а украинские власти и работавшие в регионе журналисты – первым полномасштабным вмешательством российской армии в конфликт на востоке Украины.
Только что записавшийся тогда добровольцем в ВСУ Алексей Кириченко, которому на тот момент было 39 лет, оказался с другими украинскими военнослужащими в районе Саур-Могилы, которую они сначала обороняли, но затем вынуждены были оставить и несколько дней пытались по полям выйти из окружения на откатившиеся позиции украинской армии.
В первых числах сентября 2014 года около райцентра Старобешево он попал в плен, а на следующий день туда из оставшегося под контролем ВСУ Мариуполя приехала группа российских журналистов.
В августе 2014 года на высоте Саур-Могила в Донецкой области шли бои – впервые со времен Второй мировой войны
Пропустить Подкаст и продолжить чтение.
Что это было?
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
Контролировавший Старобешево полевой командир с позывным “Матвей” рассказал, что в поселке находятся трое украинских военнопленных, с которыми можно поговорить. Двое из них, впрочем, говорить от своего имени не очень хотели, а третий, Алексей Кириченко, на камеры заявил, что считает происходящее “российской военной интервенцией”, а вовсе не внутриукраинским конфликтом, как это с самого начала подавала российская сторона.
Делать такие заявления в его положении было как минимум опасно, но сейчас Алексей объясняет: “Я просто говорил, что думаю. Хотя, честно, ждал расстрела после этого интервью. Но я думал, что хотя бы так могу нанести врагу урон”.
Кириченко вместе с тем считает, что избежал расстрела как раз из-за того, что засветился в телевизионных сюжетах: “Пока человека не признали пленным, пока он не появился в списках, с ним могут сделать что угодно и убить в любой момент. Но скрыть мою смерть было бы сложнее, после того как я засветился”.
– Так все же ты рисковал, разговаривая тогда с нами, или это дало защиту?
– Я не знаю, пойми, это зона беспредела. На каких весах ангелы и демоны спорят за твою душу – мы не знаем. Я мог лишь действовать сообразно со своей совестью – и будь что будет.
Он считал, что имеет дело именно с российскими военными, хотя в плен в Старобешево его взяли все же местные ополченцы. “Ребят, которые выходили вместе со мной, в плен взяли десантники из Оренбурга, – говорит Кириченко. – Когда мы выходили из окружения, то наткнулись на брошенную технику, которую я посчитал российской”.
В БТР, куда он залез, был указан номер не украинской воинской части, внутри был график обслуживания за предыдущие полгода: даты, подписи, из которых можно было сделать вывод, что техника не простаивала все это время.
“Кроме того, когда мы выходили по полям, то слышали гул техники. Не просто колонна мимо прошла, а полночи мимо что-то гонят. Это приграничная территория. “Военторг” работает? Единственный логичный вывод”, – вспоминает Кириенко.
Сепаратисты потом уверяли его, что он неправильно все понял, но затем, говорит доброволец, уже со многими из них мы довольно откровенно говорили: “Ну что ты мне врать будешь, были же россияне?”
“Тогда я слышал, как россиян обсуждают, в 2014-м их называли “смежниками”. Тут добровольцы, там добровольцы, а между ними стоят армейские части, – говорит он. – У меня не возникало ни малейшего сомнения, что мы имеем дело с Российской Федерацией”.
Эксперты, наблюдатели и журналисты, работавшие в зоне конфликта, неоднократно свидетельствовали о том, что российские войска принимали участие в боевых действиях на востоке Украины в конце лета 2014 года и зимой 2015 года – во время боев за Дебальцево, но российские власти все эти годы настаивают на том, что никаких российских войск в Донбассе никогда не было и что Россия не является стороной этого конфликта.
СДД
Общественная организация «Союз добровольцев Донбасса», созданная первым главой ДНР Александром Бородаем для защиты прав бывших ополченцев, одной из первых объявила набор резерва добровольцев для выполнения различных задач на фоне усугубления ситуации в Донбассе.
Добровольцам предлагалось оставить свои контакты и резюме в официальных группах СДД, при этом отмечалось, что никакого материального вознаграждения бойцам не предусмотрено.
Впоследствии, по сообщениям с мест, бойцов по линии «Союза добровольцев Донбасса» все же стали заманивать и некоторыми ссудами средств, однако четкая стоимость компенсаций не называлась.
Ситуацию о том, что ждет добровольцев, прибывших в Донбасс по линии СДД, подробно описал Telegram-канал «Romanov Лайт», в котором были опубликованы свидетельства реального участника боевых действий.
Он рассказал, что командование СДД не выдавало новобранцам ни боекомплект, ни магазинов к автоматам. Забыли и об оснащении бойцов тяжелым вооружением. По словам участника событий, отряд смог найти самостоятельно 10 магазинов и цинк с патронами, а официального снабжения не было никакого:
Перед выполнением боевой задачей — выйти на серьезный укрепрайон украинских войск, которую невозможно было осуществить без тяжелого вооружения — добровольцы из СДД самостоятельно нашли два ПТУРа и 120-мм миномет с 24 ящиками боекомплекта. Но тут вмешалось командование, которое резко поменяло задачу:
«Выезд на задачу планировался в 2 часа ночи, но тут все меняется, приказ о двухчасовой боевой готовности и выход на новое направление, нужно взять село Долгенькое. Когда собирались, нам сказали, что тяжелое вооружение брать не надо. Зайдем, зачистим, закрепимся. По факту: село взято уже неделю как, там окопались армейцы».
«На передке командир принял решение выводить группу и вытаскивать 300-х (раненых), на что руководство СДД сказало, если вы уйдете, то будете считаться 500-ми (самовольно покинувшими позиции). Ребята все вышли, всех вытащили».
Войска из Чечни
Свои локальные добровольческие отряды формируют и в Чеченской Республике по линии Росгвардии и подразделений спецназа.
Глава Чечни Рамзан Кадыров активно освещает деятельность своих бойцов и не скупится на оснащение добровольцев необходимым снаряжением и оборудованием для выполнения боевых задач. Высокая оснащенность и современное снаряжение резко выделяют бойцов чеченского добровольческого батальона и создает впечатление об отличной подготовке подобных соединений.
Впрочем, реальность оказывается несколько неоднозначной. Получив снаряжение и отправившись в Донбасс, чеченские добровольцы во время несения боевой службы активно снимают фото и видео о своих похождениях и выкладывают в социальные сети, красуясь перед своими подписчиками и подписчицами. Можно предположить, что чеченские солдаты гораздо больше следят за собственным имиджем и пиаром, нежели за четким исполнением боевых задач.
Еще одной проблемой добровольческого батальона национального типа стали культурные особенности бойцов Северного Кавказа. На линии фронта русские жители Донбасса не всегда воспринимают чеченских ребят как защитников «Русского мира» — в силу различий религиозного восприятия, быта и культуры.
Кроме того, у многих простых людей жива память о событиях 20-летней давности, когда Чечня еще была проблемным регионом России. В целом, конечно, пиар-деятельность чеченских батальонов успешно борется со стереотипом в отношении чеченских подразделений. Однако это не решает боевых задач в полной мере.
Казаки
Еще одними неоднозначными формирования, принимающими участие в боях в Донбассе, стали казачьи отряды. Казаки присутствуют в Луганской народной республике с 2014 года — там силами Всевеликого Войска Донского был создан 6-й казачий полк имени атамана Платова во главе с командиром Павлом Дремовым.
Главной их проблемой традиционно остается относительно низкая боеспособность. На протяжении активной фазы конфликта в 2014-2015 гг. , ополченцы ДНР и ЛНР оставляли массу замечаний о деятельности казачьих отрядов, которые занимались устроением полуанархической вольницы.
Результатом стало то, что казаки потеряли своего атамана (Дремов был убит по дороге на собственную свадьбу в декабре 2015 года), а формирования казачьего типа были переподчинены армейскому корпусу, что ввело в них строжайшую дисциплину.
С началом спецоперации ВС РФ различные казачьи организации России не раз заявляли о том, что планируют отправлять свои добровольческие подразделения для выполнения боевых задач в Донбасс.
Одним из таких соединений стал казачий отряд «Дон», набранный из донских и кубанских добровольцев и, как считается, участвовавший в боях на Изюмском и Северодонецком направлениях. Однако казачьи добровольцы из РФ — явление довольно редкое. Найти свежую информацию о том, как проходят наборы и сколько человек отправилось на фронт, довольно трудно.
По последним заявлениям донского казачества, в Донбассе на данный момент якобы присутствуют пять тысяч казаков из различных объединений, союзов и станиц. Однако на страницах новостей фигурирует только отряд «Дон», который, по словам командиров, насчитывает до двух батальонов казаков (то есть менее тысячи человек).
Создается впечатление, что казачьи атаманы и руководители организаций завышают свое присутствие в зоне СВО, попросту прикрываясь «мертвыми душами».
«Вагнер»
Среди добровольческих подразделений Донбасса выделяется группа российских военных специалистов, известная в СМИ под именем «ЧВК Вагнера».
Бойцы данной структуры принимали уже участие в боевых действиях в Донбассе в 2014-2015 гг. , где защищали Луганск от нападений украинских войск и нацистских формирований. Впоследствии силы «ЧВК Вагнера», согласно сообщениям журналистов, участвовали в операции в Сирии и побывали в различных горячих точках в Африке.
Одной из отличительных черт данного подразделения является то, что в их рядах находятся бывшие кадровые военные, которые служили в войсках специального назначения, а также ветераны горячих точек.
Такая специализация превращает группу российских добровольцев в высоко подготовленное подразделение, способное решать сложные и опасные боевые задачи. В этом же и кроется особенность подразделения.
По сообщениям местных источников и экспертов, бойцов «Группы Вагнера» направляют на самые тяжелые участки фронта, где освобождать территории нужно под шквальным огнем украинских войск. Например, в населенном пункте Попасная в ЛНР, где по свидетельствам журналистов подразделения «ЧВК Вагнера» смогли переломить ход боевых действий, вынудив украинские силы оставить мощный укрепрайон.
Такая сложность ведения боевых действий предполагает соответствующую подготовку и по-настоящему стальные нервы. В этих условиях становятся понятными сообщения, когда только подписавшие контракт бойцы, не имевшие высокой боевой выучки, уезжали из зоны СВО после первых боев. Очевидно, что заинтересованный человек должен крепко призадуматься, хватит ли у него моральных сил и нервов выдержать такие испытания.
Как видно, патриот и доброволец может столкнуться с разными сложностями, отправившись участвовать в спецоперации на Украине. Однако это не должно смущать и останавливать желающих защитить интересы Родины и мирное население Донбасса. Необходимо лишь знать нюансы, и быть к ним готовым.
Монастырь сурового режима. Возвращение украинского добровольца из плена в Донбассе и его поствоенные травмы
- Илья Барабанов
- Русская служба Би-би-си
10 февраля 2022
Алексей Кириченко пошел на войну 2014 года добровольцем и провел в плену 3,5 года
В сентябре 2014 года доброволец вооруженных сил Украины Алексей Кириченко попал в плен к сепаратистам, выходя из окружения у кургана Саур-Могила. В плену он пробыл 3,5 года. В первый же день своего заключения ему разрешили дать интервью работавшему тогда на месте событий журналисту Илье Барабанову. Спустя восемь лет они снова встретились и обсудили плен, жизнь после него и возможное вторжение, о котором в последние месяцы так часто говорят во всем мире.
Мы встречаемся в лобби отеля в Виннице – городе, в который Алексей переехал жить к родителям спустя 1,5 года после освобождения из плена: “Сразу спокойно так стало, то ли оттого, что от фронта далеко, то ли оттого, что это город моего детства”.
– Как ты реагируешь на все эти публикации о новой войне, неизбежном вторжении России?
– То есть если конфликт все же случится, ты допускаешь для себя возможность, что снова пойдешь воевать?
– Безусловно. Я не рассматриваю для себя других вариантов. И все мои друзья, которые воевали, и те, кому еще не пришлось, все выражают готовность.
Кто может стать добровольцем на Донбасс?
Как стать волонтером Для участия в программе есть два базовых условия: гражданство РФ и возраст не менее 18 лет. Кроме этого, при рассмотрении заявки о волонтерской помощи учитываются такие факторы, как волонтерский опыт, подтвержденные знания в конкретной профессиональной сфере, стаж
Кто с кем воевал на Донбассе в 2014?
Кроме вооружённых сил Украины, в боях против сторонников ДНР и ЛНР также участвовали добровольческие военизированные формирования. Датой начала конфликта считается 7 апреля 2014 года, когда и
Что произошло в 2014 в Донбассе?
Сбитие Боинга На фоне ожесточенных боев с участием танков, тяжелой артиллерии и военных самолетов рейс 17 Malaysia Airlines был сбит российской зенитной ракетой «Бук» над восточной Украиной 17 июля 2014 года, в результате чего погибли все 298 человек на борту
Как можно попасть на войну добровольцем?
На войну в Украину россияне- добровольцы сейчас попадают тремя способами: подписав краткосрочный контракт с минобороны приехав в Чечню и подписав там трехмесячный контракт с Росгвардией 20 июн